Лезвие сна

Во дворе не было никаких следов схватки, и даже на лестничной площадке не сохранилось признаков присутствия Пэддиджека. Остались только ленты. Иззи отвязывала их одну за другой и рассовывала по карманам джинсов, пока не собрала все до последней. Только тогда она вернулась в спальню и закрыла за собой окно.

Переодевшись, Иззи вытащила ленты и разложила их на постели. Некоторое время нерешительно смотрела на портрет Джона. Выражение его лица определенно изменилось после их ссоры. Она почувствовала, что вся дрожит, но всё же собралась с силами, вынесла портрет в кладовку и только тогда зажгла лампу в спальне. На мгновение яркий свет и разноцветные ленты на постели ослепили ее, заставив зажмуриться. Иззи долго рассматривала ленты, перебирала их, раскладывала в различных сочетаниях, пока они не высохли. А потом начала плести из них браслеты, похожие на те, которые мастерила на острове, используя полоски кожи и ткани, длинные стебли растений и цветов. Когда ленты закончились, вместо разноцветных обрывков перед Иззи лежали три браслета. Она долго смотрела на свои произведения, сама удивляясь тому, что сделала, затем надела один из них на запястье. Два других браслета Иззи спрятала на самое дно рюкзака, засунув под блокнот и коробки с карандашами и красками.

И только после этого, бессознательно поворачивая на руке браслет, Иззи попыталась осознать, что же всё-таки произошло этой ночью. Что было сном, а что реальностью? Было ли что-то настоящим, кроме этих лент? Рашкин с арбалетом и мертвой крылатой кошкой на поясе. Противостоящий ему Джон. Он и Пэддиджек, исчезающие в ночной тьме. И сама Иззи, спящая в своей постели и одновременно бредущая по снегу. Но она не могла быть в одно и то же время в двух разных местах. Раз уж она проснулась в своей комнате, следовательно, всё остальное ей только приснилось.

Кроме лент.

Иззи заснула, так ничего и не поняв. Она не погасила свет, а пальцами левой руки всё еще сжимала матерчатый браслет, надетый на правое запястье. Ее сон был прерывистым, и Иззи поднялась задолго до звонка будильника, но в эту ночь ей больше ничего не снилось.

VII

Браслеты из лент, сплетенные накануне ночью, не исчезли и утром; один остался на ее запястье, а два других — на дне рюкзака. Иззи достала их и внимательно рассмотрела при дневном свете, сидя на подоконнике своей спальни. Сочетание разноцветных полосок ткани создавало эффект калейдоскопа, особенно хорошо заметный на фоне свежевыпавшего снега за окном.

Иззи некоторое время вертела браслеты в руках, потом выбрала два лучших и положила в конверт, на котором написала: «Для Пэддиджека и Джона». Невзирая на холод, она подняла оконную раму ровно настолько, чтобы высунуться наружу и привязать конверт к перилам лестницы. Похоже, вчерашняя буря принесла с собой еще более морозную погоду. Закрыв окно, Иззи поежилась от холода и несколько минут с надеждой смотрела на свое послание.

Иззи до сих пор так и не поняла, что значили эти ленты. То ли они подтверждали реальность ее ночных видений, то ли сон появился в результате ее подсознательного страха за жизнь своих созданий в этом мире, а ленты на лестнице запасного выхода объяснялись одним из тех странных совпадений, которым можно было и не придавать особого значения.

В самом деле, неужели кто-то другой не мог развесить ленты на перилах? Прошлым вечером она не смотрела в окно — ни когда пришла домой, ни поcле, когда ложилась спать. Они могли висеть там еще до того, как она заснула. Да и Кэти вполне могла их развесить. Бог свидетель, у Кэти иногда возникают весьма странные идеи, и она частенько воплощает в жизнь некоторые из них.

Всё это было возможно, но стоило Иззи закрыть глаза, как в ее ушах начинал звучать стук деревянных пальцев Пэддиджека, а перед глазами возникала его сгорбленная фигура на площадке пожарной лесенки. И снова падали густые хлопья снега, а разноцветные ленты трепетали в такт странному постукиванию. А потом в ушах Иззи звенела неправдоподобная тишина, сопровождавшая схватку Джона и Рашкина, и двое персонажей ее картин, взявшись за руки, уходили по снежному покрову...

Иззи тряхнула головой. Не стоит вспоминать все сначала, иначе она снова увидит холод в глазах Джона. Тяжело вздохнув, она потуже затянула оставшийся браслет на своей руке и спрыгнула с подоконника. Кэти еще не проснулась, так что Иззи в одиночестве позавтракала сухими хлопьями и черным кофе. Не забыть бы на обратном пути купить молока. Затем она сложила всё необходимое в рюкзак и вышла из квартиры. От сильного мороза на миг перехватило дыхание. Иззи ускорила шаг, надеясь согреться, но к тому времени, когда она добралась до профессорского дома, холод проник и в перчатки, и в ботинки, и под куртку. Дойдя до студии-теплицы, она совершенно окоченела. Кроме того, Иззи испытывала чувство вины. В это время она должна быть уже в студии Рашкина, но не проверить сохранность полотен она не могла. В голове постоянно звучал заданный Джоном вопрос.