Лезвие страха

– А на руках у этих дезертиров было по четыре пальца, каждый с огромным когтем на конце, да? Я повидал на свете столько ран, бон, что уже давно могу безошибочно определить, отчего появился тот или иной шрам… Мне плевать, зачем ты выгораживаешь лесного зверя, которому ты по всей видимости был предназначен на обед, но мне не плевать на то, что ты лжешь. Три удара плетьми… Впрочем… Нет. – Он исподлобья глянул на монаха и добавил еще запись, – И пока остановимся на этом… В следующий раз, если я узнаю, что ты солгал – пойдешь на корм двурогам. Вот свиток с твоими обязанностями перед Великим Торговым Домом, бон. Отправишься немедля на третью пристань и разыщешь там Виктора Боссала, торгового мастера. Ты будешь работать у него в команде, твоя плата – восемь медных колец в неделю. Из них два кольца будут удерживаться в казну Великого Торгового Дома, одно кольцо – в казну клана Диагур, и еще одно кольцо ты будешь отдавать своему торговому мастеру, в знак благодарности за обучение. Пока кто-нибудь из женщин не выберет тебя в мужья – будешь платить каждую луну по пять монет в казну клана. Еще по пять колец будешь платить, пока не обзаведешься наследником. Это твоя плата Великому Торговому Дому. В свое свободное время ты можешь заниматься проповедями, мне плевать, но не забывай выполнять свой долг. У каждого подданного Великого Торгового Дома есть долг. Я бы тоже предпочел сейчас вести свой корабль через бушующие волны, а вместо этого занимаюсь распределением таких вот ублюдков, как ты… Ты понял меня, бон? Впрочем, если ты проявишь себя как настойчивый и усердный подданный, твоя ставка увеличится, и когда-нибудь, возможно, я с радостью приму тебя в свою команду. А теперь проваливай… Хотя… – Торговый мастер с брезгливо осмотрел изувеченное лицо и руки монаха, и добавил, – С тебя капает какое-то дерьмо… Поэтому сегодня ты можешь бесплатно посетить нашего лекаря. Он даст тебе нужных мазей. Все, пошел вон! Давайте сюда следующего подонка…

Глава 25

Город был сер, уныл, хлопал рваными полотнищами навесов, скрипел несмазанными дверями и отвратительно вонял гарью и тухлятиной. На встречу Аттону, укрываясь от моросящего дождя плетеными циновками, брели понурые крестьяне, возвращающиеся с рыночной площади. Они вели под уздцы низкорослых мохноногих оленей, запряженных в скрипящие телеги. Стражники в дешевых кольчугах прятались под навесами, щипали за ляжки проходящих мимо крестьянок и пили пиво.

Аттон понял, что за ним следят, как только миновал городские ворота. Он не стал спешиваться, а продолжил свой путь по узким улицам верхом, покрикивая время от времени на зазевавшихся. Те, кто следил за ним, быстро перемещались в толпе, но явно не поспевали, и вскоре отстали. Но тем не менее, Аттон был на стороже. Он вглядываясь в лица встречных, отмечал всякое движение рядом, и когда нужная ему улица привела к древней, глубоко осевшей в землю корчме, он уже знал, что двое оборванцев, громко выясняющих отношения в переулке – на самом деле быстрые и довольно умелые воины, а старуха, копающаяся в груде воняющих отбросов, вовсе не нищая, искривленная болезнью пожилая женщина.

У самых ворот корчмы он спешился, привязал лошадей и огляделся. Бродяги по-прежнему, громко выкрикивая, таскали друг друга за грудки, а старуха, что-то невнятно бормоча, все глубже зарывалась в помойку. Аттон наклонился, поднял с земли приличного размера камень, и что есть силы запустил в горбатую спину, и тут же бросился вперед. Старуха громко всхлипнула и повалилась носом в грязь. Аттон, держа наготове боевой нож, уже стоял над ней. Он перевернул смердящее тело на спину одним движением. Из-под тряпок на него со страхом смотрели молодые серые глаза. Аттон легко ткнул острием в туда, где должно было быть горло, и почувствовав затылком движении за спиной, мгновенно вытащил меч и не глядя выбросил назад руку. Позади кто-то зашипел от боли. Аттон, не опуская ножа, медленно повернул голову. Острие меча упиралось в грудь одному из бродяг. Он стоял на цыпочках, выпучив от боли глаза и кусая губы. Рядом с ним, держа правую руку под обносками и растерянно моргая, топтался второй бродяга. Аттон молча убрал оружие и осмотрелся по сторонам. В окнах домов уже мелькали бледные овалы любопытных лиц.

– Вы плохо выполняете свою работу, парни. Я мог бы вас убить… – Аттон сделал паузу и смерил своих соглядаев презрительным взглядом. Молодой воин, изображавший старуху, пошатываясь поднялся, прижимая руку к горлу. Двое бродяг осторожно попятились назад.

– Проваливайте, и доложите тому, кто вас послал, что я прибыл, и дайте знак тем вонючкам, что прячутся на крышах с луками, чтобы проваливали, иначе я рассержусь и повыбиваю из них все дерьмо…