Лгунья

— О, — многозначительно выдохнул оборотень и повернулся в сторону кухни. — Ривий, воду греться поставь. Надо ей успокаивающий отвар сделать.

Майяри тем временем попыталась с помощью своих сил отыскать мешок с амулетами. Силы почему-то молчали. Внутри царила пугающая тишина. Девушка панически пыталась нащупать источник своей уверенности, надеялась почувствовать обжигающую боль от накалившихся браслетов, но всё было глухо.

Пристально наблюдающий за ней Ранхаш тихо спросил у Давия:

— Шидай выполнил моё распоряжение?

— Ага, — угрюмо отозвался оборотень. — Притащил сюда хаггареса, а сам свалил! Этот гадёныш расписал стены своими каракулями и ещё деньги за это потребовал. Всё убранство испоганил мне, прощелыга!

Майяри, услышав слово «хаггарес», резко вскинула голову и уставилась на мужчин.

— Свалил? — Ранхаш нахмурился. — Шидая нет?

— Да как ему быть-то, если вас нет? — удивился домоправитель. — За вами отправился.

На лице харена мелькнуло беспокойство.

— Эй, — Майяри угрожающе прищурилась, — вы тут для меня тюрьму решили сделать?

— Госпожа Майяри, постарайтесь взять себя в руки. Это тяжело, я знаю, — проникновенно произнёс харен. — Увы, но вам придётся жить здесь. Я не знал, чем закончится наш с вами разговор и состоится ли он вообще, поэтому позаботился, чтобы в моём доме вы не представляли опасности для других. Камни вам я не отдам. Вынужден признать, что артефактчик вы действительно очень талантливый и мне бы не хотелось опять пасть жертвой вашей гениальности. И не забывайте, что вы всё ещё можете стать тёмным хаги. Давайте придерживаться разумной безопасности на этой территории и договоримся, что в этом доме не будет никаких камней.

— Мне нужны мои артефакты! — упрямо прошипела девушка, даже не подозревая, что искомые камни находятся под её креслом.

— Только если вы сможете гарантировать мне, что у вас нет жажды, — не сдавал позиций харен.

Взгляд девушки ещё сильнее потяжелел, но сказать что-либо она не успела. Дверь распахнулась, и внутрь стремительно шагнул Викан.

— Ба! — лицо его осветила широченная улыбка. — Думал, врут, что мой братец нагишом по городу скачет, а оказывается, правда!

Мужчина громогласно расхохотался и ногой захлопнул дверь.

— Ранхаш Немилосердный! — продолжал хохотать оборотень. — Гроза преступников, которого голым только «тени» и видели! А тут целый город! Надо у дяди Шидая спросить, когда последний раз наш ледяной властелин позволял простым смертным лицезреть своё тощее тело!

Ранхаш помрачнел, но завязывать разговор с идиотом не стал.

— О, моя прелесть, ты здесь! — Викан наконец уделил внимание «невесте» и даже сделал шаг к ней, но Майяри упреждающе зашипела и нащупала за спиной маленькую подушечку. — Чего это она такая возбуждённая? Ты её во сне, что ли, передержал?

— Господин, вы мне одно скажите-то, — домоправитель, нахмурив брови, неодобрительно осматривал съёжившуюся в кресле девушку. — Она преступница или нет? Мне её кормить или вы её сейчас в тюрьму отправите?

Ранхаш устало потёр лоб, тяжело вздохнул и махнул рукой.

— Корми.

Оборотень тут же расплылся в благожелательной улыбке и потопал к креслу. Майяри аж на спину забралась от него, но медведь подхватил её огромными ручищами под мышки и потащил брыкающуюся девчонку в сторону кухни.

— Нет! Я не хочу! Мне не туда нужно! — чуть ли не плача кричала девушка.

— Туда-туда, — рокотал Давий. — Сейчас поешь и баиньки. Нормальные баиньки, а не эти… шидайские!

— Давий, мне кажется, ей в уборную надо, — ухмыльнулся Викан.

Домоправитель удивлённо посмотрел на раскрасневшуюся девушку и опустил её на пол.

— Чё сразу-то не сказала? — укорил мужчина. — Топай давай в свою прежнюю комнату, а потом обратно спускайся. Как раз в себя придёшь и немного успокоишься.

Успокаиваться Майяри уже начала. В её голове появились удивлённые мысли: что это она устроила некрасивую истерику? Да, харена хотелось убить, внутри тугим узлом скручивались страх и злость из-за отсутствия сил, но нужно держать себя в руках.

Тряхнув головой, девушка уже осознаннее посмотрела на мужчин и наконец заметила свой мешок, лежащий под креслом. Глаза её возмущённо округлились. Камни лежали так близко, а харен осмеливался заявлять, что не отдаст их ей? Слегка утихшее возбуждение опять разгорелось, но только Майяри открыла рот, как мужчины вдруг разом вскинули головы и хищно повернули головы в сторону окна. На улице мелькнула тень, и тяжелое тело врезалось в створку. Стекло с оглушительным звоном треснуло, и внутрь впрыгнул гигантский, седой как лунь волк жуткой наружности. Раздался детский визг, и зверь, угрожающе припав на передние лапы, ощерился. Глухой утробный рык вырвался из его груди. Он выглядел настолько диким и взбешённым, что Майяри почувствовала, как внутри завязывается ледяной ком неконтролируемого ужаса.