Читаем Ли Бо: Земная судьба Небожителя полностью

Ли Бо: Земная судьба Небожителя

Все это он не сказал, не прошептал, а слабым голосом напел дяде как последнее в своей земной жизни стихотворение «Песнь о близком конце». Его последнее видение — Великой Птицей Пэн он уносится к заоблачным восьми пределам, задев крылом священное древо Фусан, за которым скрывается Солнце… Но понять тайный смысл сего деяния дано было бы лишь Чжун-ни (Конфуцию), а среди современников такого нет…

О, Птица Пэн, раскрыв громады крыл,Ты взмыла ввысь, да недостало сил,Но вихрь не стихнет десять тысяч лет!Ведь поднялась до дерева Фусан, и эту быльПотомки станут вспоминать века…Но где ж Чжун-ни, что над стихами слезы лил?

В некоторых списках стихотворение называется «Песнь о близкой дороге». Какой дороге? Куда собрался старый, слабый, больной, но все еще неугомонный Ли Бо?

Быть может, на давнюю и родную звезду Тайбо, как повествуют нам легенды? Ли Бо сошел с лодки, чтобы поймать луну, и вода накрыла его с головой… Позднетанский поэт Хань Юй в своем стихотворении поставил Ли Бо в ряд «трех гениев, возвратившихся в воду», то есть утонувших (к Ли Бо он прибавил Цюй Юаня и Ду Фу). Среди многочисленных легенд об этом событии есть и такие.

Вариация на тему

На тело поэта, прибитое волной к берегу, наткнулась местная крестьянка. Он был как живой, рот приоткрыт, будто он собрался заговорить, правая рука согнулась в локте самым естественным образом, борода не намокла, на ней лишь поблескивали капельки воды, и даже шапка не слетела с головы. Но самое удивительное заключалось в другом — его нашли не ниже, а выше по течению, то есть тело медленно плыло не на восток, куда несся поток реки, а на запад, туда, где за горами, за долами лежал отчий край поэта.

[Жун Линь-1987. С. 151]

Еще одна вариация на ту же тему, но сильно отличающаяся от предыдущей

Погрузившись в воду, через мгновение он вынырнул верхом на ките, в последующих вариантах трансформировавшемся в фантастическую рыбоптицу Кунь-Пэн, которую Ли Бо не раз вспоминал в своих стихах, и понесся в заоблачные выси. «Смотрите-ка, святой! Он не умер! Не умер!» — заволновался народ на берегу. Да, на хребте фантастического существа сидел Ли Бо в белой одежде. Тут-то всё стало ясно: он уносится в Лунный дворец, где его ждут травы бессмертия.

[Жун Линь-1987. С. 148–149]

Он так мечтал об этом! Быть может, и даже, наверное, больше, чем о сановитых собраниях мудрецов у подножия государева трона.

Светило ночи и светило днейБез устали вершат круговорот.Средь тьмой объятых суетных людейНикто так бесконечно не живет.Преданье есть, что среди вод морскихПэнлайский остров дыбится горой,На древе-яшме зелены листки,И сладок плод, который ест святой.Откусит раз — и нет седых волос,Откусит вновь — и вечно юн и мил…Меня бы кто-нибудь туда унесИ больше в этот мир не возвратил.

(«Вольный стих»)