Лиа. Жизнь не по нотам

– Там кто-то есть. Только Мартину могло прийти в голову спрятать выпивку в туалете. Давай посидим тут. – Она усаживается у стены, скрестив ноги; я опускаюсь на пол рядом с ней, вытянув сдвинутые ноги перед собой. Лучше бы я надела джинсы.

Эбби придвигается ко мне поближе.

– Поверить не могу, что он разговаривает с ней. Тейлор? Да ладно!

Боже, и что я теперь должна сказать? Мне жаль, что вы с Ником не такая идеальная пара, как всем казалось?

– Тейлор бесит, – выдаю я наконец.

– Ага. – Она подтягивает колени к груди, обхватывает ноги и наклоняет ко мне голову. – Слышала, ты за меня сегодня заступилась.

– Ты про Морган?

– Ага-а. Брэм рассказал. – Она улыбается. – Тебе необязательно было это делать.

– Знаешь, она вела себя как расистка.

– Да. Но не каждый сказал бы ей об этом. Так что спасибо.

У меня скручивает желудок. Не то чтобы мне хотелось блевануть. Не то чтобы мне не хотелось блевануть. Вот поэтому я стараюсь держаться подальше от Эбби. Стоит сделать хоть шаг ближе, как меня начинает тошнить, поэтому я отодвигаюсь на пару сантиметров вправо.

– Она что-нибудь говорила насчет дня открытых дверей?

– Как же. Видимо, не бывать этому.

– Мы с тобой все равно можем поехать.

Неожиданно дверь туалета распахивается настежь, и из него вываливаются двое девятиклашек, раскрасневшихся и растрепанных. Что-то подсказывает мне, что водка и средство в емкости для ершика будут не единственными жидкостями, которые теперь можно обнаружить внутри.

– Они как после секса, – шепчет Эбби.

– Ага.

– Нельзя же этим заниматься в туалете у Мартина Эддисона. Я возмущена. Удручена. Встревожена. И да, Морган, я знаю все эти слова, потому что на квалификационном экзамене по аналитическому чтению набрала 800 баллов. – Она запирает за нами дверь и наклоняется, чтобы заглянуть под раковину.

– Что, правда? – Я присаживаюсь на опущенную крышку унитаза.

– Ну да. Прости. Не хотела хвастаться.

– Это круто!

– Не знаю даже. – Она улыбается и слегка пожимает плечами. – Ладно, вот водка, вот кола. Их же смешивают?

– Понятия не имею.

– Мартин, видимо, тоже. Уверена, что не хочешь глоточек?

– Уверена.

– Хорошо. Я просто… – Эбби наливает в красный пластиковый стаканчик немного водки и доливает до краев колы, потом отпивает и морщится. – Ого. Крепко.

– Жаль.

– Интересно, а со стаканчиком выйти можно? Я же не должна пить все внутри?

– Это было бы странно.

– Это вечеринка Мартина, тут все странно.

– Точно.

Все и правда очень странно и запутанно. Я постукиваю носками балеток по плиткам, стараясь не поднимать глаз. Кто мог предположить, что я окажусь наедине с Эбби в туалете Мартина Эддисона. Бросив быстрый взгляд из-под ресниц, вижу, что она оперлась спиной на ванну, скрестив ноги, и потягивает потихоньку из своего стакана, при каждом глотке морща нос. Никогда не понимала, зачем люди пьют. Точно не ради вкуса – это я знаю. Все лишь бы почувствовать себя легким, невесомым, свободным от того, что может тебя остановить. Саймон как-то описывал мне чувство опьянения. Сказал, что выпивка дает возможность выразить мысли и чувства, не фильтруя их и не придумывая ничего лишнего. Только я так и не поняла, что в этом хорошего.

Эбби зевает.

– Понимаешь… Ладно, он даже не пытался подать документы в какой-нибудь университет здесь, в Джорджии. Пусть. Но я-то остаюсь тут, а он уедет как минимум в Северную Каролину. И что, мне не ходить на вечеринки, потому что я жду звонка от парня? Не хочу пропустить все веселье в универе, понимаешь?

Конечно понимаю, Эбби. Мои-то парни только и делают, что названивают мне во время вечеринок, а я ведь не пропускаю ни одной, потому что так люблю сидеть в чужих туалетах и наблюдать, как другие напиваются.

Я должна бы все это ненавидеть.

Но ненависти нет. Почему?

Кто-то стучит в дверь, и Эбби вскакивает на ноги.

– Минутку! – Потом делает большой глоток своего пойла. – Фу! Меня сейчас стошнит!

Я тут же поднимаюсь, откидывая крышку унитаза.

– Не буквально. Ладно, идем. – Эбби снова ловит мою руку.

Стоит открыть дверь, как мы сталкиваемся с Гарретом. Он где-то добыл праздничный колпак, который кокетливо сдвинут набок, голубые глаза сияют. Увидев, что мы держимся за руки, он от удивления разевает рот.

– Боже мой. О. БОЖЕ. МОЙ.

– Ты не о том подумал, Гаррет.

– Дамы, ну вы даете. Ладно. Слушайте, у меня есть идея. Давайте теперь сходим туда вместе, и, что бы ни случилось…

– Нет, – ровно отвечаю я.

Эбби выпускает мою ладонь и ловит руки Гаррета, глядя на него невинными глазами.

– Гаррет, милый, – говорит она, – никогда и ни за что я не стала бы делать этого, – потом похлопывает его по предплечью, – в твоем присутствии.

С этими словами Эбби оттесняет его к туалету.

Мой желудок снова совершает кульбит.

– ЧТО? – Взгляд Гаррета мечется между нами. – Нет. Ты должна. Можешь сделать это в моем присутствии. Договорились? А теперь мне надо пописать.

– Так иди уже.