Лягушка-принцесса

Обернувшись, девушка увидела, что гость, стоя у столика, пристально рассматривает исцарапанную восковую дощечку.

"Хорошо, что у меня хватило ума с самого начала не писать русскими буквами", — похвалила себя попаданка и в ответ на вопросительный взгляд молодого человека небрежно пожала плечами.

— Помните, я рассказывала вам о том, как господин Картен спас женщин и детей из племени варваров?

Юноша молча кивнул.

— Одна из них рассказала мне несколько стихотворений, — продолжила объяснять Ника. — Вот я хочу перевести их на радланский, чтобы не просто так здесь сидеть.

— А я почему-то думал, что вы будете вышивать, — усмехнулся принц, возвращая на место дощечку.

— Мне жаль, что я опять вас разочаровала, ваше высочество, — скромно потупила глазки девушка, но услышав недовольное сопение, поправилась. — Господин Вилит.

— Это хорошо, госпожа Юлиса, что вы не упали духом, — одобрительно кивнул собеседник, опускаясь на табурет. — Письмо в Канакерн приготовили?

— Конечно, господин Вилит, — она метнулась к лежавшей на крышке корзины матерчатой сумке и достала аккуратно перевязанный верёвочкой белый цилиндр. — Вот, я написала господину Картену о том, что случилось, и попросила помочь…

— Только я не знаю, когда смогу его переправить, — пряча глаза, пробормотал молодой человек, убирая послание в большой, висевший на широком поясе кошель, украшенный кожаной бахромой. — Я уже узнал, кто из купцов ведёт дела с Западным побережьем, но ещё не встречался ни с кем из них.

— А какой смысл был с ними видеться без моего письма? — вскинула брови Ника.

— Да, вы наверное правы, — согласился сын императора, тут же огорошив беглую преступницу. — Господин Акций уже отправил в Канакерн человека, который должен доставить доказательства вашего пребывания там.

— Хвала богам! — совершенно искренне возблагодарила местных небожителей попаданка.

После письма, полученного Вилитом на Ипподроме, она знала о благосклонном отношении к ней охранителя здоровья государыни, но и представить себе не могла, что тот взвалит на себя столько хлопот.

— Только, госпожа Ника, его посланец вернётся обратно ближе к осени, — огорчил её юноша. — Вам придётся всё лето провести в этих стенах.

— Лишь бы не всю жизнь, господин Вилит, — с напускной бодростью отмахнулась девушка.

— Вы уже знаете, что Сенат приговорил вас к смертной казни? — не принял её шутливого тона принц.

— Да, — посерьёзнев, кивнула она. — Госпожа Константа мне рассказала.

— Я пытался встретиться с государем, — продолжил собеседник. — Хотел уговорить его назначить расследование, или хотя бы отложить исполнение приговора до нового подтверждения из Канакерна. Но он не захотел меня видеть. Мня даже в Палатин не пустили. Мы с матерью написали ему письмо. Но отец пока не ответил. Видимо, он вновь хочет отстранится от вашего дела, как и в прошлый раз передав всё Сенату.

Он вдруг усмехнулся и почесал шею под длинным париком.

— Мне рассказывали, что когда зачитывали то лживое послание, многие сенаторы кричали и хлопали от радости. Только на вашего родственника Касса Юлиса, говорят, жалко было смотреть. Но он скоро пришёл в себя и первым потребовал вашей смерти.

— Он даже награду назначил за мою поимку в пятьсот империалов, — не утерпев, продемонстрировала свою осведомлённость девушка. — В десять раз больше, чем весь Сенат.

— Да, госпожа Ника, — хмуро кивнул молодой человек. — Теперь он будет всеми силами стараться выдать себя за жертву вашего обмана.

— А что ему ещё остаётся делать, господин Вилит? — пожала плечами племянница регистора Трениума. — Он же не Карелг, чтобы в одиночку пойти на целое войско? Насколько я поняла, никто, кроме вас и господина Акция, не верит в мою невиновность?

— Это так, — нехотя согласился сын Константа Великого. — Даже мать, которая раньше всегда меня понимала, не хочет даже слышать о вас. Вокруг только и разговоров о том, как подло вы поступили, выдав себя за внучку такого великого человека.

— Вряд ли вам стоит ссориться с государыней из-за меня, господин Вилит, — покачала головой беглая преступница. — Пока не появятся доказательства, хотя бы ставящие под сомнение мою вину, любые слова бессильны.

— Ваши поиски поручены претору Камию, — сменил тему юноша, и Ника подумала, что он, видимо, очень любит свою мать, и ему горько от подобного непонимания.

— Он даже в Цветочный дворец приходил, — усмехнулся принц. — Попытался обвинить меня в укрывательстве самозванки.

— Прямо так и сказал? — попаданка не могла не оценить принципиальность местных сыщиков, бросающих обвинения в совершении тяжкого преступления прямо в лицо не просто отпрыску какого-то высокопоставленного чиновника или олигарха, а властителя государства.

— Ну да, — подтвердил молодой человек.

— И что вы ответили, господин Вилит? — с интересом спросила девушка.

— Как я вам и говорил, — довольно усмехнулся тот. — Стоял на том, что на Ипподроме ещё не знал, кто вы на самом деле. Пока не докажут, что в той записке речь идёт о вас, мне бояться нечего. Камий это понял и просто ушёл.

— За вами могут следить, — озабоченно заметила собеседница.