Лягушка-принцесса

Закон запрещал проституткам приставать к добропорядочным гражданам. Не разрешалось каким-либо образом мешать, либо, упаси небожители, хватать за руки или одежду, чересчур агрессивно предлагая свои услуги. Так что эксплуататорам человеческих страстей и пороков оставалась только визуальная реклама. Больше открывавшая, чем прикрывавшая одежда, соответствующий макияж. Иногда кто-нибудь из них начинал громогласно расхваливать свои достоинства или перебрасываться непристойными репликами.

Изображая почтенную мать семейства и добродетельную супругу, задержавшуюся где-то по важным делам, беглая преступница шла чуть быстрее остальных, не забывая горбиться и прикрывать накидкой лицо.

Впереди двое юношей, почти подростков, отчаянно торговались с блудливо улыбавшейся куртизанкой лет тридцати, очаровательно раздетой в короткий хитончик с многочисленными разрезами.

— За десять риалов тащиться в твою кишащую клопами халупу?! — ломающимся баском возмущался очень молодой человек в зелёном плаще поверх застиранной туники.

— Всего по пять с каждого, добрые господа, — хрипло, как простуженная кошка, промурлыкала проститутка. — Я не какая-нибудь призаборная меретта. Я предлагаю изысканные удовольствия для знатоков и обслужу вас обоих сразу. Клянусь Диолой, вы познаете истинное наслаждение на мягком ложе, усыпанном лепестками роз!

Юнцы переглянулись. У того, который пока помалкивал, непроизвольно дёрнулся кадык на тощей, цыплячей шее.

Судя по внешнему виду, родители жаждущих поскорее приобщиться к радостям взрослой жизни пацанов никак не могли принадлежать к числу хорошо обеспеченных граждан.

Заинтересовавшись разговором, Ника остановилась, и опустившись на корточки у стены дома, стала торопливо перевязывать ремешки сандалий.

— Семь риалов! — выпалил тот юноша, кто торговался.

— И двадцать оболов! — в отчаянной надежде добавил приятель.

Поскольку вечер ещё только начинался, проститутка, видимо, надеялась заполучить более щедрых клиентов, поэтому презрительно скривившись, тряхнула короткими, как у рабыни, густо выкрашенными хной волосами.

— Там подальше, на углу, Кривая Пика стоит. Она вас и за медяк уделает. Идите отсюда, не мешайте работать!

Повозившись с обувью, девушка незаметно вытащила из ножен на голени кинжал и спрятала его в корзину

— Усыпанное розами, говоришь? — негромко поинтересовалась она, поравнявшись со жрицей продажной любви, сканирующей окружающее пространство в поисках клиентов.

— Чего? — не поняла та, видимо, озадаченная скромным обликом собеседницы.

— Ну, это ты соплякам про ложе болтала? — пояснила свою мысль Ника, поправляя сползший с плеча край накидки. — У тебя что же, своя комната?

— Да, госпожа, — неуверенным тоном подтвердила проститутка. — А вы что же, женщинами интересуетесь?

— Я всем интересуюсь, — сурово отрезала племянница регистора Трениума. — Сколько возьмёшь за ночь?

— Ну-у-у, — замялась озадаченная представительница древнейшей профессии.

— Мне нравится растягивать удовольствие, — объяснила своё желание девушка.

— Тогда тридцать риалов! — отчаянно выпалила труженица эротического фронта, и в её расширившихся в предвкушении глазах блеснула алчность. — Не меньше!

— Двадцать пять! — демонстративно похлопав по висевшему на поясе тощему кошельку, категоричным тоном заявила Ника.

— Тогда десять вперёд! — выдвинула новое требование собеседница.

— Только после того, как увижу ложе, — покачала головой клиентка.

— Тогда пойдёмте, госпожа, — лицо проститутки расплылось в настороженной улыбке.

— Как тебя зовут? — шагая справа и чуть позади, беглая преступница потихоньку достала из корзины нож и спрятала его под полой накидки.

— Треза, госпожа, — ответила женщина, проходя мимо закрытых лавок.

Видимо, решив, что они просто случайно оказались рядом, на улице никто на них особого внимания не обращал, хотя Ника и уловила несколько заинтересованных взглядов.

— Сюда, госпожа, — проговорила куртизанка, сворачивая в узкий, уже успевший погрузиться в полумрак, переулок.

Девушка крепко сжала рукоятку кинжала. Сердце заколотилось от вброшенного в кровь адреналина, а чувства обострились в ожидании опасности.

Видимо, поняв её состояние, проститутка поспешила успокоить клиентку.

— Не подумайте ничего дурного, госпожа. Меня тут знают, и гостям моим никто ничего плохого не сделает. Осторожнее, госпожа, тут лужа. Пройдите ближе к стене.

"Значит, и здесь свои "крыши" имеются", — усмехнулась про себя попаданка, старательно запоминая дорогу.

— Пришли, госпожа! — бойко отрапортовала Треза, подходя к круто уходившей вверх лестнице.

Ступени здесь не просто скрипели, а буквально пели, да и само сооружение раскачивалось, словно мачта парусника в шторм.

На уровне четвёртого этажа вдоль стены шла открытая галерея, куда выходило несколько дверей.

Сняв с шеи тонкий кожаный шнурок, женщина вставила в замок плоский ключ, и распахнув жалобно задребезжавшую дверь, радушно пригласила:

— Заходите, госпожа!

— После тебя, — вернула любезность Ника.

— Ну, тогда постойте тут, я светильник запалю, — пожала плечами проститутка.