Лягушка-путешественница

"Если так дальше пойдёт, меня по рукам пустят, а потом отправят к гантам или сразу за борт", — грустно думала Ника, прислушиваясь к доносившимся из каюты голосам больных. Кто-то выкрикивал какие-то имена, кто-то слал проклятия капитану, богам и даже ей персонально, кто-то тихо плакал. Расположившийся у противоположного борта Картен тоже всю ночь не спал, ворочаясь на разложенных на палубе овчинах.

На следующий день умерли двое. Когда тело Варина скрылось в глубине, плачущий Тирган указал пальцем в направлении носовой палубы. И вызревавший много дней нарыв лопнул с оглушительным криком.

— Она во всём виновата!!! С тех пор, как эта девка ступила на корабль, нас преследуют беды и несчастья!!! У неё дурной глаз!!!

— Она вовсе не дочь Лация Юлиса Агилиса! — подхватил Нут Чекез, скаля гнилые зубы. — Я сам слышал, как аратачи говорили, что это мерзкая лягушка, которую демоны превратили в женщину с холодной кровью и подлым сердцем!

— Из-за неё мы попали на Змею и чуть не погибли! — продолжал надрываться Тирган. — Теперь она принесла нам лихорадку, и мы все умрём!

Застывшая у котла Ника испуганно посмотрела на корму. Но стоявший рядом с рулевым Картен демонстративно отвернулся, рассматривая чуть видневшийся на горизонте берег.

— Вот батман! — прошептала она побелевшими губами. — За борт что ли прыгать? Далеко? Что делать?

Матросы тоже заметили реакцию капитана на их обличительные речи. И, видимо, поняв её правильно, с криками: "За борт гадину! Бей её!" — устремились к лестнице, ведущей на носовую палубу.

Вздрогнув, Ника тихо заскулила и попятилась к борту, с тоской глядя в сторону берега. Но внезапно, как уже часто случалось в подобных ситуациях, страх сменился отчаянной решимостью, а потом и гневом. Шагнув к печке, девушка выхватила оттуда головешку, и не обращая внимания на ожоги, бросила в поднимавшихся по ступеням матросов.

— Вот вам, уроды! — закричала она, швырнув следующую. — Получите! Я вас козлов вонючих предупреждала: Не трогайте варваров! Оставьте их в покое! Не послушались, а теперь я виновата в вашей жадности, каракатицы бесхвостые! Держите!

Нападавшие невольно попятились под огненным градом. Кое-кто даже остановился. Но подходящие головешки скоро закончились и, воспрянув духом, матросы вновь стали подниматься на носовую палубу.

Затравленно озираясь, Ника схватила обломок весла, с помощью которого таскали котёл и каменные плиты. Волдыри от ожогов полопались, но она, тихо повизгивая от боли, упёрлась палкой в палубу и плечом навалилась на второй конец. Ещё одно усилие, и под ноги врагу рухнет не только котёл со всё ещё скворчащей кашей, но и сама печь, внутри которой ярко переливались малиновые угли.

— Ну, крысюки помойные! — завопила девушка, весело и зло скалясь сквозь набежавшие слёзы. — Не будет вам денег ни за шкуры, ни за рабов, всё пеплом пойдёт!

"А я за борт! — мелькнула у неё спасительная мысль. — И как получится!"

— Назад! — внезапно прорезал воздух голос Картена. В перила лестницы с тихим звоном воткнулась стрела.

Взгляды отпрянувших матросов и пассажирки устремились к корме.

— Оставьте госпожу! — махнул рукой капитан, а стоявший за его спиной Жаку Фрес натянул лук.

— Она во всём виновата! — истерически завопил Тирган, прижимая ладонь к обожжённому плечу. — Из-за неё мы все умрём!

— А я вам говорила! — не утерпев, повторила девушка. — Вечером, перед тем, как вы пошли на гантов! Забыл, тупая селёдка!

Матрос оскалился.

— Вы провидица, госпожа Юлиса? — громко спросил купец. — Вашими устами вещают боги? Вы зрите будущее?

Соблазн, казалось, очень велик. В самом деле, кто будет связываться с предсказательницей? Ещё накличет какую-нибудь гадость. Но всё же осторожность победила.

— Нет! — ответила Ника, гадая, сможет ли она опрокинуть печку, прежде чем рулевой спустит стрелу. — Я не могу видеть грядущее, просто иногда знаю, чего лучше не делать.

Она криво усмехнулась.

— Не стоит меня убивать. Если, конечно, хотите, чтобы хоть кто-нибудь из вас добрался до Канакерна.

Матросы на лестнице начали перешёптываться. Кто-то стал спускаться на палубу гребцов.

— Госпожа предупреждала, — неожиданно подтвердил Крек Палпин.

Топчась в задних рядах, он не торопился расправиться с пассажиркой, но и не спешил встать на её защиту.

— Умри! — неожиданно, с отчаяньем в голосе завопил Тирган. — А-а-а!!!

Ника упёрлась плечом, печка качнулась, готовая опрокинуться под ноги нападавшим. Но остальные матросы не сдвинулись с места. А пущенная Жаку Фресом стрела, пролетев над плечом вопившего моряка, исчезла в море.

"С такого расстояния даже я не промахнусь", — молнией мелькнуло в голове девушки. Перехватив обломок весла, она ударила Тиргана сверху вниз, словно колола дрова.

"Хочешь один на один? Давай!" — оскалилась Ника.

Противник отскочил, и в руках у него неожиданно оказался короткий кинжал с широким, хищно изогнутым лезвием.

— Держите его! — рявкнул Картен. — Чего встали?

Но люди, обычно беспрекословно исполнявшие приказ своего капитана, на этот раз не двинулись с места.