Лягушка, слон и брокколи. Как жить и как не надо

С французским языком у меня вышло интересно: немецкий у меня был вторым иностранным ещё в школе, поэтому при поступлении в вуз я его худо-бедно понимал и мог заказать себе пива. В институте же я поступил на престижный факультет «Международная Школа бизнеса», где я потом, кстати, ещё и преподавал, так уж сложилась судьба. Фишка была (и остается) в том, что там все предметы были на английском – это довольно мощный пинок под зад, а кроме второго иностранного был ещё и третий. Я, недолго думая, выбрал французский, потому что, вы понимаете, что ещё можно выбрать, пока на белом свете есть Гасконь?

Французский начинался на третьем курсе, а на четвёртом у всех появлялся шанс поехать на стажировку в другую страну для получения второго диплома в зависимости от рейтинга среди всех остальных студентов. У меня вариант с Германией был практически предопределён, там и вузы были неплохие, и сама страна, конечно, в Европе одна из лучших, и языком я более-менее владел.

Но тут произошло нечто непредвиденное: я вдруг влюбился. В однокурсницу. Это бывает в молодом возрасте. А девушка уезжала на второй диплом во Францию, потому что у неё французский был вторым, а немецкий – третьим. А у меня, если вы помните, наоборот. Забегая вперёд, я как раз потом на однокурснице женился, но, правда, на другой. Но я сейчас не об этом хотел рассказать. Просто для того, чтобы поехать вместо Германии во Францию, у меня было ровно полгода, а я знал только алфавит, мерси боку, се ля ви, а ля гер ком а ля гер и ланфренланфра. Но как-то я вдруг представил, что это возможно, и за 10 уроков у хорошего препода научился говорить. Потому что другого варианта у меня не было. Понятно, что я первые три месяца в Париже не понимал ни черта, просто ни одной лекции, но потом как-то втянулся. При этом писать я толком никогда и не умел, читаю очень плохо, но вот разговаривать могу до сих пор, причём на коротких фразах меня не отличат от француза, хотя практики у меня очень давно не было и фраз-то я помню от силы три или четыре.

Это я рассказал не к тому, чтобы похвастаться, а для того, чтобы вы тоже задали кому-нибудь вопрос: а почему бы тебе не попробовать?

Потом я вернулся в Москву, и многие до сих пор спрашивают, зачем, поступил в аспирантуру, а во время аспирантуры я работал на обычной работе, только на последний месяц брал отпуск из-за совершенно адского объёма бюрократических процедур, которые нужны для защиты кандидатской. Не знаю, как сейчас, но тогда помимо каких-то реальных и полезных вещей, типа преподавания, конференций и публикаций, нужно было собрать подписи десятка людей, которым ты совершенно никуда не впился, а некоторые даже стараются тебя избегать. Не секрет и то, что большинство отзывов на свои работы аспиранты пишут сами. Короче, защита диссертации – это сложный и многоуровневый квест, в котором написание хорошего научного текста, к сожалению, играет далеко не самую важную роль. Это к слову о нашей системе научных степеней и званий, которая, естественно, никуда не годится.