Лягушка в молоке

— Еще бы! — хмыкнула Лепесток Ромашки, а её мать продолжила, облизав сальные губы.

— Те, кого старейшины посчитают достойными, отправляются на охоту. Они должны сами, без старших охотников, принести добычу на праздник по случаю своего посвящения. Только после этого при свете звезд и под огненным оком Гневной Матери Колдун объявляет имена новых охотников племени Детей Рыси.

— Какой, какой матери? — удивленно переспросила Фрея.

Расторопная Белка открыла рот, чтобы ответить, но вдруг, подслеповато щурясь, стала смотреть куда-то в сторону.

— Глянь, дочка, это не Белое Перо?

Женщина обернулась. По направлению к их вигваму неторопливо шествовал вождь племени.

— Эй, Мутный Глаз! — громко окликнула старуха супруга. — Кажется, к нам гости?

Оторвавшись от очередной корзины, мужчина взглянул в ту сторону. Сомнений не оставалось, Белое Перо направлялся именно к ним. В душе Фреи шевельнулось нехорошее предчувствие. "По мою душу", — подумала девушка, собираясь уйти. Но потом передумала, решив остаться и выяснить, чего ему надо.

Коротко осведомившись у хозяина о количестве готовых корзин, глава племени заявил:

— Я хочу показать Фрею Вечерней Стрекозе. Она самая старая в племени, и в женских делах побольше Колдуна понимает. Может, разглядит, что он не заметил, и скажет, зачем её прислал Владыка вод?

Старик от неожиданности крякнул. Девушка мысленно взвыла от огорчения. Тащиться куда-то с этим мужчиной ей совсем не хотелось. Между тем Белое Перо продолжал:

— Мы с женой выходим на рассвете.

— Путь не близкий, — наконец, высказался Мутный Глаз. — Втроем пойдете?

— Возьму пару "рысят" из Белых Рысей, — ответил собеседник. — Пусть родичей навестят.

— Вечерняя Стрекоза — мудрая женщина, — величественно кивнул старик. — Я не возражаю.

— А что я со шкурой делать буду? — внезапно встряла в разговор Расторопная Белка. — Она же испортится, пока вы гулять будете.

Хмуро посмотрев на неё, вождь объяснил:

— Задерживаться мы не будем. За три дня туда — назад обернем. Ничего с ней не случится. Легче чистить будет.

— Ну, если так, — пробормотала старуха, отводя глаза.

— Я тоже с вами пойду, — напросилась Лепесток Ромашки. — Нам почти по дороге. А то я здесь загостилась.

— Как хочешь, — равнодушно пожал плечами Белое Перо на прощанье.

— Может, ещё поживешь? — хлюпнула носом старуха. — Поможешь Фрее шкуру доделать да платье сшить.

— Мне к мужу пора, а она и сама справится, — улыбнулась сквозь слезу дочь. — Правда?

— Как-нибудь, — буркнула девушка, подумав: "Что ещё остается? Надо какую-никакую одежку шить, а то одни трусы да это платье осталось".

Расторопная Белка громко высморкалась, вытерев пальцы о траву, и вдруг всплеснула руками:

— И ты так собралась идти в чужое стойбище?!

— Как? — не поняла Фрея.

— В таком платье ты весь наш род опозоришь! — запричитала старуха, хватаясь за голову. — Где то, что принесла Упрямая Веточка?

— Оно слишком маленькое, — возразила девушка, но хозяйка уже торопливо семенила к вигваму, знаками приглашая их следовать за собой.

— Оно же короткое и узкое! — попыталась доказать Лепестку Ромашки Фрея. — Сразу видно.

— Пойдем, посмотрим, — не слушая, сказала женщина. — Там придумаем что-нибудь. В этом платье мы тебя в гости не пустим!

"Сама не хочу", — мысленно морщилась девушка, направляясь за ней.

Как она и предполагала, платье дочурки вождя на неё не налезло. Где-то в своих запасах Расторопная Белка откопала ещё одно. Однако и это оказалось мало. Раздосадованная Лепесток Ромашки предложила ей свое платье, а самой взять одежду матери.

Но и в нем оказалось слишком тесно. Натянуть его ещё получилось, а вот согнуться в нем уже никак.

— Надо перешить то, которое дала Упрямая Веточка! — наконец, решила Расторопная Белка. Судя по всему, она не могла позволить себе упасть в грязь лицом перед чужим родом. Ведь Фрея живет в её вигваме, значит, она если не дочь, то уж во всяком случае — близкая родственница.

— Как? — встрепенулась Лепесток Ромашки и тут же догадалась. — Вставим полоску?

— Лучше две! — решила старуха. — С обеих сторон.

Поймав недоуменный взгляд, девушка торопливо разъяснила:

— Цвет у кожи разный, а так будет красиво.

— Можем не успеть, — покачала головой Лепесток Ромашки. — Мясо надо варить, за хворостом идти.

— Вы садитесь шить, — скомандовала Расторопная Белка. — Остальное я все сделаю.

— А где кожу брать? — поинтересовалась женщина у матери.

— Эту берите! — указала та на отпрянувшую Фрею. — Тут все равно уже и заплаты ставить негде.

Но даже вдвоем они провозились целый день, закончив уже в сумерках при свете костра. Кроме вставок по бокам пришлось ещё пустить полоску по низу, чтобы платье не казалось слишком коротким.

Девушка до крови исколола себе все пальцы, сыпля сквозь зубы разнообразными малопонятными ругательствами, проклиная всех: вождя, задумавшего эти непонятные смотрины, его дочурку, полоумную Быструю Тетерку, которую ещё ждет страшная месть, Расторопную Белку, вдруг озаботившуюся её красотой, даже Лепесток Ромашки. А больше всего того, кто её сюда закинул.