Лягушки королевы. Что делала МИ-6 у крейсера «Орджоникидзе»

Более молодой и энергичный, чем Иден и Макмиллан, Ричард Батлер вполне мог бы возглавить правительство страны, но соперники не желали пропускать его вперед. Чтобы удалить конкурента от правительства, Иден назначил его в декабре 55-го лидером палаты общин. Рэб был не в восторге от своего нового назначения. Он откровенно недолюбливал Идена, которого язвительно называл «наполовину баронет, наполовину красотка».

Хрущев и Булганин при первом знакомстве с Батлером были обескуражены его поведением. Он практически не отвечал на рукопожатие. Поначалу советским гостям показалось, что это одно из скрытых проявлений прохладного отношения к ним. Однако затем посол Малик объяснил им, что правая рука Рэба была серьезно повреждена еще в молодости во время автомобильной аварии и теперь малоподвижна. Взаимопонимание было восстановлено.

Батлер охотно играл роль хозяина положения в Вестминстере. Для начала он провел гостей в зал заседаний, где собирался выступать Черчилль.

Там председательствовал спикер, сжимавший в руке символ своей власти — мэйс, массивный жезл. Премьер-министр Иден и министры его правительства сидели в первом ряду на скамьях справа. И одобрительными возгласами поддерживали своего оратора. Представители оппозиции располагались по левую руку от спикера. И шумно негодовали по поводу заявлений консерватора. Такая демократия в действии умиляла Хрущева.

Дав русским гостям возможность проникнуться атмосферой британского парламентаризма, Батлер повел их дальше по залам Вестминстерского дворца.

— У нас каждый гражданин имеет право на аудиенцию со своим депутатом, — заметил он. — Такие встречи проходят в центральном лобби. А во время заседаний парламента можно следить за дебатами с галереи для публики. Все официальные отчеты о заседаниях парламента — они называются «Хэнсард» — доступны для ознакомления каждому гражданину страны.

Батлер проводил гостей на террасу у берега Темзы. Здесь парламентарии могли отдохнуть в перерывах между заседаниями. Правда, не всегда, а только после 1865 года, когда в Лондоне, наконец, построили новую канализационную систему, с помощью которой удалось заглушить запахи смердящей от грязных стоков Темзы.

Хрущев и Булганин до поры с интересом внимали рассказу хозяина Вестминстера. Но вскоре потеряли интерес к истории и интерьерам дворца. Зато попавшие в поле их зрения угощения на огромном столе в зале для званых гостей сразу привлекли их взгляд. С утра оба гостя успели изрядно проголодаться.

Хью Гейтскелл

На первое подавали черепаховый суп. Хрущев с опаской попробовал его, одобрительно кивнул головой, и через пару минут тарелка гостя была пуста.

Настроение русских гостей было на подъеме, пока в беседу с Хрущевым не вступил лидер лейбористов Хью Гейтскелл. Прием в Вестминстере давал возможность лидеру оппозиции ближе познакомиться с советским руководством. И он не собирался этой возможности упускать.

Подобный политический расклад предвещал бурю на приеме в Вестминстере. Рэб Батлер на это рассчитывал. Он, как и другие его коллеги по партии, предвидел возможность идеологической стычки между русскими коммунистами и британскими социалистами. И создал для нее необходимые условия. Конфликт советской делегации с лейбористами мог принести дополнительные дивиденды консерваторам как в отношениях с Кремлем, так и внутри страны, показывая партию тори в лучшем свете, как прагматичных переговорщиков.

Хью Гейтскелл решительно повернул разговор в сторону политики. Он приветствовал начавшуюся десталинизацию в Советском Союзе. Для него, убежденного социал-демократа, права человека значили не меньше, чем права трудящихся. И он полагал, что перемены в СССР, наступившие после смерти Сталина, должны привести к демократизации советской власти.

— Нельзя добиться понимания своих целей и задач, — заявил он Хрущеву, — одной лишь пропагандой. Зачем вам ручные компартии в Восточной Европе?

После дипломатически выверенных речей Идена, Ллойда и Батлера на проведенных за последние дни переговорах откровения Гейтскелла пришлись Хрущеву явно не по душе. Он не мог не ответить.

— Опять вы, мистер Гейтскелл, жалуетесь и на своих, и на чужих. Приезжайте к нам в Москву, посмотрите, как мы живем. Советский Союз изменился. Он не такой, как был раньше.

Накануне встречи в парламенте Хрущеву передали подготовленный лейбористами список пропавших без вести политических деятелей восточноевропейских стран и попросили его разузнать об их судьбе.

Для «Первого» не составляло секрета, что все запрошенные Гейтскеллом лица были или казнены, или упрятаны в тюрьмы руководством братских компартий социалистических стран как «ренегаты и пособники империалистических разведок». Поэтому такая озабоченность вообще и лидера лейбористской партии в частности покоробила Хрущева. Но Гейтскелл явно настаивал на освобождении всех политзаключенных.

Затем в дискуссию с Хрущевым вступил соратник Гейтскелла — Джордж Браун.