Лягушки Манхэттена (ЛП)

Он осушает бокал с виски «Оубэн» так, словно это вода, тогда как парень, который правда желал бы узнать меня, вероятнее всего, цедил бы одно пиво весь вечер. Он подмигивает мне уже не в первый раз, и для его привлекательного лица этот жест чересчур женственный. По его снимкам в профиле «Эмбера» не было ясно, насколько он внешне идеален, но я вдруг начинаю осознавать, что меня к нему даже не тянет.

Что же хуже всего? Он продолжает делать всю ту хрень, свойственную придуркам, которые пытаются флиртовать с женщиной. Он выплевывал заявления, похожие на оскорбления, либо заставлял меня чувствовать себя шлюхой, громко хохотал над своими репликами или с намеком пожимал плечами. Вроде этого комментария о сестринстве. Он попытался низвести меня до стереотипного образа простодушной, веселой студентки колледжа, которая не прочь напиться вдрызг и переспать с кем попало. Он сделал такое предположение, исходя из моего рассказа о том, что во время учебы я жила в общежитии дома «Пси».

Я-то мечтала, чтобы он оказался настоящим мужчиной, который не будет пытаться завалить меня, а захочет сблизиться, вместо того чтобы задевать, будто мы первоклашки на игровой площадке.

— Ну да! «Пси» на века! — Я хлопаю ресницами и жую соломинку, торчащую из второго стакана рома с колой.

Ведь именно так вы поступаете, когда вы одинокая двадцатипятилетняя девушка, живущая на Манхэттене. Вы силитесь поладить с уродами, не стоящими вашего времени, потому что выбор не велик, а стук биологических часов уже отдается в ушах.

Остаток ужина в слишком дорогом итальянском стэйкхаусе в центре города, где явно не хватает персонала, тянется бесконечно долго. Брэдли самонадеянный и громкий сверх меры, а к моменту, когда приносят счет, к навязчивому стуку в висках присоединяется алкогольное опьянение.

— Итак, пополам? — сомневается Брэдли, доставая кошелек.

Чудесно, раздел счета. Вульгарнейший вопрос, который мужчина только может задать на свидании.

Я натянуто улыбаюсь и достаю из сумочки тонкий белый кошелек. Мне уже хочется убраться отсюда, подальше от стыда, лижущего шею, но необходимо подождать возвращения счета обязательные пять минут. Когда мы выходим на людный тротуар Нью-Йорка, я мечтаю унестись.

— Ну, как насчет того, чтобы зайти ко мне выпить? — Он взглядом путешествует по моим изгибам, оглядывая, надо признать, соблазнительную зону декольте.

Он серьезно? Этот жлоб собирается уложить меня в койку? Да пошел он к черту.

— Прости. У меня эти дни. — Произнося это, я даже не улыбаюсь, просто безразлично наблюдаю за тем, как бледнеет его лицо.

Нет зрелища забавнее, чем кретин, выбитый из колеи упоминанием о менструальном цикле.

— Эм, да… ладно. Ну, думаю, еще увидимся. — Он машет мне и, не дожидаясь ответа, уходит.

Я была бы оскорблена, если бы не догадалась, какой он засранец. Расстроенная, жаждущая раздеться и забраться под одеяло, я поворачиваюсь, чтобы поймать такси. Вот только один крокодиловый каблук застревает в трещине, отправляя мое тело в круговорот.

Моя стильная и одновременно сексуальная черная юбка-скейтер взмывает в воздух и открывает толпе приятный вид на мою накаченную в «Соул Сайкл» задницу. Чтобы после падения на сумочке не появились царапины, я прижимаю белую поддельную «Прада» к блузке с глубоким вырезом, которую надела специально для сегодняшнего свидания.

Золотисто-каштановые волосы загораживают обзор, не оставляя возможности произвести оценку ситуации: когда я упаду, и насколько жестким будет удар. Я просто напрягаюсь, стискиваю зубы и готовлюсь к невообразимому стыду. Отплата мне за то, что использовала месячные как причину для отлынивания от секса.

Я чувствую падение и вдруг ударяюсь о что-то твердое, отчего прекращаю лететь вниз. Замечательно, по всей видимости, я своими отростками атаковала бездомного бедолагу.

— Думаешь, ты потеряла баланс из-за этих дней? — слышу я у своего уха громкий глубокий голос и поднимаю голову, думая, что неправильно что-то поняла.

— Что? — Я не грациозно убираю волосы с лица и выплевываю их в попытках привести себя в порядок.

Он помогает мне стать прямо, я же тем временем возвращаю контроль над своими конечностями и краснею оттого, что у моего падения были свидетели.

— Эти дни. Месячные. Менструальный цикл. Может, потому ты едва не стукнулась лицом об асфальт.

Мое внимание переключается с пятничного хаоса на тротуаре «Большого Яблока» на незнакомца, предотвратившего уничтожение половины моего лица.

Незнакомец достаточно высокий и сексуальный. Спаситель моей жизни точно сантиметров на тридцать выше моих метра семьдесят и хорошо сложен. В нем нет ничего от куклы Кен: у него нет точеного подбородка, симметричного носа и сексапильно уложенных волос. Хотя кожа у него чистая, виднеется легкий загар, возможно, ему не мешало бы подстричься, но эти каштановые кудряшки ему очень даже идут. Мне не удается увидеть цвет его глаз за элегантными очками в черной оправе. Но, включая все вышеперечисленное, незнакомец довольно привлекательный: не Брэд Питт, но чем-то похож на Адама Броди или Эштона Кутчера.