Лягушонок и Мистер Совершенство

Дверь туалета открылась, являя взору мое рыжее Солнце, одетую в  коротенькую, не прикрывающую пупок, майку и не менее провокационную юбочку. Прилично она так и не стала одеваться. Впрочем, я сильно не настаивал, хотя такой стиль одежды меня временами очень сильно напрягал, до окаменения в некоторых местах, но, безусловно, радовал глаз.

 Перед собой девушка торжественно, как будто сосуд с животворящей водой, несла обыкновенную пластмассовую емкость для анализов, в которой на донышке плескалась желтоватая жидкость.

– Внимание, внимание! – торжественно объявила Инна, –  сейчас будет проводиться ответственный эксперимент по определению возможных последствий неосторожных сексуальных действий Мистера Совершенства.

– Можно подумать, ты была осторожна… – ворчал я.

–  Я была девственницей, мне простительно. Кроме того, у меня был далеко идущий стратегический план, влюбить и навсегда заманить в свои сети.

– А у меня огромное желание взять и навсегда присвоить.

– Теперь наступил момент истины.

Лягушонок надорвала пластиковую упаковку теста на беременность…

– Почетное право для проведения ответственно эксперимента предоставляется Дмитрию Александровичу Ковалеву, бессовестно соблазнившему и воспользовавшемуся неопытностью своей сводной сестры.

– Кто кого соблазнил! – снова возмутился я, – Крутила попой и задорно пищала, тут и святой не устоял. А потом еще сиськи под нос подсунула.

– Ах, я подсунула, сам на мне майку задрал... У тебя все кругом виноваты, соблазнили бедного мальчика.  

– Ну, да, задрал, – поднял руки, признавая свою неправоту.  – Очень хотелось на тебя посмотреть без одежды. Ладно, давай сюда тест.

Дальше действовал без излишних церемоний. Засунул до указанного  уровня в жидкость полоску текста.

 – Ну, что, будем молиться, чтобы пронесло? Отче наш иже еси..

–  Не богохульствуй, Лягушонок. Если честно, я очень хочу ощутить всю тяжесть последствий своего легкомысленного поведения.

– Ага, вел себя легкомысленно ты, а вся тяжесть, похоже, достанется мне… 

– Достанется… – потрясенно шептал я. Даже и минуты не прошло, но тест явно показывал вторую полоску… –  Я тебя обрюхатил…

– Мамочки, что теперь будет?! – растеряла всю браваду рыжая… Глазюки огромные – растерянные. ­– Неужели я, правда, того?!

–  Правда, того, – и тест и мой голос были категоричны, – Причем с самого рождения того.  

– Но как же так! –  продолжала пугаться Инна, – Я еще не готова стать матерью.

 – Вот так, прямым попаданием, прямо в яблочко.

Забегала в  панике солнечным зайчиком по комнате.

– Я даже работать еще не начала, если не считать съемок.  Я еще сама очень дурная. На всю голову рыжая.

– Хорошо, что ты  это осознаешь.

Инна тут же показала язык и еще по плечу стукнула. А у меня от ее плохих манер умиление внутри. Радость, радость, крокодил снова солнце раздобыл.

– У тебя есть почти девять месяцев, чтобы подготовится, свыкнуться с этой мыслью и поумнеть.

– А вдруг у ребенка будет рыжие волосы, – еще больше испугалась Инна, даже за голову схватилась.  – Вдруг над ним будут издеваться! – Из зеленых глаз брызнули слезы. – Я не хочу, чтобы над моим ребенком издевались.

– Ничего, трудности закаляют характер.

– Значит, ты не издевался надо мной в детстве, а закаляла мной характер.

– Конечно, но это сейчас не главное.

– А что главное?! Защитить нашего ребенка?!

–  Он еще не родился… Главное вот это.

Вдруг бухнулся на одно колено, и протянул ей маленькую  коробочку, на всякий случай я подготовился ко всем вариантам развития событий. На темно-зеленом бархате лежало колечко с довольно большим  красиво ограненным изумрудом.

– Солнце мое распрекрасное, вредное и веселое, выходи за меня замуж.

– Если ты из-за ребенка, то не стоит, – надула губу Лягушонок, и еще подбородок вверх задрала.

Вот же царевна-лягушка, как некоторые любят вредничать, мухами не корми.  С колена поднялся и угрожающе направился к притихшей рыжей. 

– А если я из-за всего?! Из-за того, что люблю, горю от каждого твоего прикосновения, хочу быть счастливым, эгоистично присвоить себе солнце, хочу детей с рыжими волосами.

Огромные зеленые блюдца ее глаз стали еще больше. А я нежно убирал пряди непослушных рыжих макаронин ей за уши.

– Что тогда, Лягушонок?

– Тогда, пожалуй,  я согласна, – девичий голос слезливо задрожал. – Только, Дим, держи меня.

– За что держать?

– За что придется.

– На  ум приходят только пошлости.

– За это тоже можешь подержаться, – милостиво разрешила Рыжая, и я сразу же воспользовался, положил ладони ей на задницу.

– А зачем держать-то? Хочешь дать деру…  Предупреждаю, не получится, у тебя в животе моя икринка, мы теперь навечно связаны.

– Шарики любви внутри меня стали стремительно надуваться, сейчас я к потолку взлечу.

Улыбнулся, заграбастал ее, такую стройную, красивую, поближе в свои объятья, а внутри тоже надувались, ширились солнечные шарики. Когда она так близко, действительно возникало  ощущение полета. Как хорошо, что в моей жизни появилась Инна, такая, забавная, ершистая, страстная. Живая во всех своих представления.

Ласково зашептал на ухо: