Лягушонок и Мистер Совершенство

Злость нарастала.

— Откуда вы знаете? Может, она заработала? Разделась для еще какой-нибудь рекламы.

— Нет, Инна бы подарков накупила мне и Ульяне. Она всегда так делает.

Добрая, млять, любящая дочка и сестра. Что не мешает ей быть шлюхой и первостатейной стервой.

— Все другие деньги, которые она заработала мы вложили в долевое строительство, девочка взрослая уже, ей нужно свое жилье. Я вообще не понимаю, за какие деньги она туда отправилась.

Долго ли умеючи, стоит только свистнуть найдется благодетель, который осчастливит, а ноги она уже давно научилась раздвигать.

— Теть Наташ, а от меня вы чего хотите?! У меня совершенно нет времени для поисков взбалмошных девиц. До свадьбы осталось всего ничего, на работе, в преддверии медового месяца, дел по горло и даже выше.

— Дима, прошу тебя, помоги! — слезливо ныла в трубку тетя Наташа.

— Да чем я могу помочь-то?! Если телефон Инны не отвечает, вычислить ее месторасположение будет довольно проблематично.

— У тебя ведь друг работает в милиции, точнее полиции, попроси, пусть они поищут дочку.

— Тятя Наташа! — почти орал я в трубку. — Полиция занимается серьезными делами: кражами, убийствами, изнасилованиями.

Тут мачеха опять горестно всхлипнула, а я так же жестко продолжил:

— Реально пропавшими людьми, а не ведет поиски решивших повеселиться барышень. Даже неудобно отнимать у них время.

— Дима, вдруг Инна попала в беду?

— Ха, — натянуто рассмеялся я в трубку, — такие, как она, сами беду ищут. Им нравятся неприятности, нужен экстрим, разнообразие, им подавай оригинальное веселье!

— Я понимаю, Инна немного сумасбродная, взрывоопасная, но, Дим, она ведь не плохая?! — то ли спрашивала, то ли утверждала мачеха.

Когда-то я тоже так считал…

— С ней что-то происходит последнее время, маета в глазах появилась, будто она переживает, мучается. Я спрашивала, что случилось, Инна лишь отшучивается… Мне кажется, ее обидел кто-то.

Обидишь ее, как же. Это она кого хочешь с ума сведет своими играми в любовь и страсть. Совесть противно заныла. Впрочем возможно, обидел, и возможно, я даже знаю кто… Последний раз в ванной я вел себе совершенно по-скотски.  Только из-за меня она не станет мучиться.

— Дима, прошу тебя! — продолжала причитать мачеха. — Я переживаю за нее…

—Тетя Наташа, вы ведь знаете, я всегда вас выручал, опекал ее, мчался к черту на рога, чтобы вытащить Инну из очередной передряги. Но некоторые рыжие бестии никак не могут понять — детство закончилось, продолжают вести себя, как маленькие безбашенные девочки, которым давно надо надавать по заднице ремнем.

И снова меня прошибло током. Чертова рыжая зараза!

— Вы понимаете, я женюсь через несколько дней. Какой женщине понравится, если я накануне такого события, буду заниматься не свадебными хлопотами, а розысками сводной взбалмошной сестры?!

Которую Полина не очень-то и жалует, поскольку моей тактичной невесте претит ее граничащая с хамством откровенность. Ее —обладательницу идеального вкуса – тихо выбешивает манера Лягушонка вызывающе одеваться и «трясти своими рыжими лохмами».

— Димочка, я все понимаю, но прошу тебя, у меня сердце не на месте… Чувствую, она страдает. Мать всегда это чувствует.

Нет, Лягушонок ловит кайф от страданий других. Тяжко вздохнул.

— Я, конечно, попрошу Серегу Севальнева, проверить ж/д, автовокзалы и аэропорты, может, засветились ее паспортные данные. Попрошу, чтобы он посмотрел локализацию мест, где она расплачивалась банковской карточкой. Но если Инна поехала с кем-то на машине, и для расчетов пользуется наличными, то простите, Серега вряд ли поможет.

— Димочка, попроси, пожалуйста. Инна ведь добрая, неплохая девочка… просто своевольная, сумасбродная немного.

Этот разговор начал откровенно тяготить.

— Я позвоню, когда будет какая-нибудь информация… Вы тоже держите меня в курсе событий, вдруг она с вами свяжется. Не такая уж Инна пустоголовая идиотка, должна понимать, что родители волнуются.

— Хорошо, Дима, спасибо тебе.

— Пока не за что. До свидания, тетя Наташа.

Отключил звонок, положил телефон в барсетку, но выходить из машины не спешил…. Ох уж эта рыжая бестолочь. Прекрасная, вредная, шипящая, брызгающая ядовитой слюной, невыносимая, сводящая ума. И снова ток, снова кипяток плещется во внутренностях. Нет, Дима, не смей и думать, сиди тихо… Ты не будешь бросаться к черту на рога, пытаясь ее спасти. Тебе хватило прошлого раза… Нет, не будешь. Обреченно вздохнув, снова полез в барсетку за телефоном. Всего один звонок Сереге Севальневу, и то в знак уважения к родителям, больше я и пальцем не пошевелю, пусть хоть ее на части режут.