Лягушонок на асфальте (сборник)

где находилась новая трамвайная ветка. Он повел Лёну к той ветке не потому, что идти

туда было дольше, а потому, что хотелось брести пешком в пуховом тепле солнца. В год,

когда Вячеслав призывался в армию, осень тоже выпала нежная, милостивая, и его

одолевало неосуществимое мечтание: хотя бы понадобилось двигаться к месту службы в

пешем строю, он бы подпрыгнул до неба, придись шагать по вёдреной погоде тысячи

километров. Под таким солнцем он совершил бы пешую кругосветку!

Выспрашивание не претило Вячеславу, однако редко у кого он пытался узнавать,

откуда он, как рос, с кем дружил. Получалось непроизвольно, особенно в армии: перед

ним неожиданно раскрывались.

После встречи в Слегове Лёна представлялась Вячеславу юной женщиной, которая

девчонкой училась в городе, но сохранила деревенский характер и повадки: «Обплясалась

сегодня. Сил нет». Полагаясь на то же впечатление, он был уверен: в образовании она не

нуждается, потому что для ее жизни и работы предостаточно и школьного. Не без

стеснения он признался Лёне в этом.

- Близко к были, - ответно промолвила Лёна, - но далеко от правды. Город многих на

свой лад переваривает. Мои подружки, вместе с какими квартиру снимали, старались во

всем уподобиться городским. Чтобы «деревней» дразнили - избави бог. Не сужу. Попробуй

порыпайся против природного штампа. Грачей наблюдай не наблюдай - не отличишь. На

одном штампе оттиснули. Чибисы - опять. У птиц при упорной наблюдательности

находишь легкое различие. У нас в озере красноперки. Под одно красноперки. Караси -

под одно. Язи - под одно. Оловянные солдатики озерных вод.

- А вы, Лёна, рыпались?

- Рыпалась - цветики. Дралась. «Алёнка - деревня» - ударю, пну, исцарапаю.

Нравилось быть деревенской. И нравится. В восьмом классе прозвали Барышней-

крестьянкой.

- Тут уж вы не дрались?

- Ударь меня, только Барышней-крестьянкой назови. Подружки это прозвище в

Слегово привезли. До сих пор держится.

- Чаще, наверно, Цыганкой зовут?

- По имени. Цыганкой Коняткины зовут. Им по душе, что в роду у меня были цыгане.

Диковинно для них. Мне эта диковинка дорого досталась. Польстилась на цыгана. Табор

разбили возле озера. Государство оседлости требует. Они оседают, но летом бродяжат.

Съедутся в определенный пункт из разных краев, лошадей купили, кочевать. Он обещал,

если поженимся, в Слегове осесть. Сыграли свадьбу.

- Без любви?

- Чудного мнения обо мне. В вековухах милей куковать, чем выйти не за любимого.

- Старины придерживаетесь.

- Хоть раскрасавец, а нет к нему чувства, он для меня все равно что бессердечное

железо.

- Вон как!

- Не шучу.

- А я восхищен.

- Было бы чем. Прожили до зимы. Деревня не скора на суд о чужаке. Во все глаза

наблюдает, во все уши слушает, с выводами годиат. О нем быстро по-хорошему стали

говорить. На покосе за ним никто не угонится: что косить, что сено метать. Песня - не

перепоешь, пляска - не перепляшешь. Цыгане ловко по жести работают. Жестянщики из

жестянщиков! Крыши крыл, водосточные трубы делал, лейки, корыта. Сепаратор плохо

отбивает сливки, когда тарелочки из жести поднашиваются! Целую кипу тарелочек

закладывают в сепаратор. Он подновил полуду на тарелочках, и сепаратор начал гуще

отбивать сливки. Зимой засобирался в Малоярославец, где братья осели. Отпрашивался на

неделю, вернулся к весне. Братья многодетные, купили бросовый дом. Укреплял

фундамент, менял венцы, перекрыл, веранды пристроил. Было так или нет, да так говорил.

По обмолвкам догадалась: в Малом и в округе порядком цыган. Промысел, по обычаю,

ведут женщины, преимущественно в Москве. Вернулся. Не успели отгулять сабантуй в

честь окончания посевной - телеграмма: старший брат под электричку попал. Чую -

разрывается муж между мною и родней. Наверняка брат не попадал под электричку. Тащат

к себе. Обман не с одной стороны, обоюдный. Уехал и опять долго отсутствовал.

- Цыганочку завел?

- Не из повес. Веками цыгане колесят по земле. Табор - горстка людей. Едут куда

вздумается, когда заблагорассудится. Никаких расписаний. Волюшка вольная! Огромные

народы распылились, забыты. Цыгане есть и сохраняются. Он сказал: «Мы как пальцы в

кулаке: отдельны и неразделимы». Психология складывалась тысячи лет. За годы не

изменить. Муж не в силах оторваться от цыганской жизни.

- Он против оседлости?

- Он за оседлость, но с учетом их натуры. Цыгане - путешественники.

Неискоренимые. Цыгане артисты. Пусть с официального разрешения будут кочующие

ансамбли. Пусть разводят лошадей, создают ипподромы, конные цирки. По красоте с

лошадью никто не сравнится.

- А человек?

- Да. Но лошадь благороднее.

- Вы со всей серьезностью?

- Хотя бы потому, что лошадь - травоядное существо.

- Сногсшибательно!

- Целый год он в Донбассе. Не встречались того дольше. Подала на развод.

Лёна замолкла, испугавшись, что ее стремление развестись Вячеслав воспримет как