Лялька

— Мам! Что за глупости? Никто меня ни к чему не принуждал! И Рома… Он не старик. И он хороший.

— Тогда что?

А действительно, что? Вот как рассказать родителям, что мы знакомы-то всего пару недель и то… Всё так непонятно, странно. Ни у кого из моих знакомых ничего подобного не было. Чтобы вот так вот раз, и замуж.

А ведь я и правда ничего о нём не знаю. Ну нет, самое необходимое, конечно, известно. Да и обижать он меня не станет, но вот его напор… Немного настораживает.

— Мам, всё нормально у меня. Мы давно с Ромой познакомились и он мне нравится…

— Нравится? Доченька, этого мало для того, чтобы стремглав замуж бежать. Очень мало. Ты его любить должна, понимаешь? Так, чтобы сердце замирало и не могла без него ни дня прожить. А просто «нравится»… У тебя же вся жизнь впереди. Зачем же сразу бросаться в крайности? Лиль… А ты это… Не беременна ли?

Я вспыхнула от подобного предположения, а мама с интересом уставилась на мой живот.

— Нет, мам. Я не беременна. У нас… Не было ничего, — говорить с ней на подобные темы очень неудобно и я чувствовала себя крайне неуютно.

— Ну ладно. Только смотри мне, если что не так, сразу говори. Не тяни до последнего, как… Тогда.

Закрыв глаза, медленно выдохнула, но для успокоения этого недостаточно. Как минимум, родители не должны напоминать каждый день о моём проступке десятилетней давности.

Мама, кажется, увидела мою реакцию и замолчала.

— Почему, мам?

— Что почему, милая?

— Почему вы всё время об этом напоминаете? Почему жертва педофила не я, а вы? Может хватит уже стыдиться меня и винить во всех катастрофах Вселенной? — поднявшись с дивана, схватила первый попавшийся пакет и направилась к шкафу.

— Лилечка, ты что, я же не…

— Что, мама? Ты не хотела, да? Может, папа тоже не хочет напоминать о самом страшном дне моей жизни? Может, вы оба не хотите? Тогда почему раз за разом макаете свою дочь лицом в дерьмо?! — наверное, впервые в жизни я так говорила с мамой.

Обычно даже рот не смела открыть, когда в очередной раз меня отчитывали, как несмышлёную девчонку. Но больше молчать не могла. Гнойной жижей рвалась из меня обида за долгие годы упреков и неодобрительных отцовских взглядов. Я всего-то хотела, чтобы меня любили! Чтобы заботились, как делал это ОН. Я, как и все дети, желала лишь внимания. Так в чём же меня винить? В том что не родилась в голове с инструкцией, как распознать педофила? А может просто всё так случилось от того, что родители предоставили меня саму себе?

— Лиля, остановись! Что ты делаешь?

— Собираю вещи, мама! Хватит с меня ваших упрёков да снисходительных увещеваний! Хватит! Не хочу больше всё это выслушивать! Я переезжаю к Роману, а вы с папой… Можете принять моё решение или же не принимать, как делаете в большинстве случаев. Это ничего не меняет.

ГЛАВА 19

Лялька швырнула ключи от квартиры отцу, схватила пакет с какими-то вещичками и просто ушла. Молча. Не сказав ни слова. Разумеется, я пошёл за ней, а её мать побежала за нами. В итоге Лиля запрыгнула в машину и командным голосом велела мне ехать. Держалась гордо, высоко задрав курносый нос и плотно сжав губы. Даже залюбовался своей малышкой.

Но я знал, что плотину скоро прорвёт, а потому торопился домой, пока нас не затопило разочарованием и вселенским горем. По правде говоря, мне тоже её родители не особо понравились. Особенно, когда Лилин папаша назвал меня педофилом. Нет, не слово в слово, но смысл был тот же. Мол, я взрослый мужик, а соблазнил девчонку юную. Я, разумеется, пытался в начале беседы объяснить старику, что всё не так, как ему кажется и я с серьёзными намерениями к Лильке подкатываю. Да только старый хрен не пожелал меня слушать. Что ж, не настаиваю. Насрать как-то.

Только вот малышку мою жалко. Невооруженным взглядом заметно, как сильно она хочет показать себя с лучшей стороны, как добивается их расположения и похвалы. И так, и сяк, а всё зазря. К ним на кривой козе не подъедешь.

Уж не знаю, чего там наговорила Лиле мамаша, но когда та влетела на кухню с вещами, понял — я победил. Моя Лялька. Подло, конечно, радоваться такому, но я не расстроен, чего уж скрывать. Да и Лиле сейчас одной нужно побыть. Вернее, не с ними.

Благо, успел довезти её до дома, пока мелкая не разревелась. Видимо, держалась до последнего, а когда переступила порог моей берлоги, замерла вдруг, огляделась по сторонам и всё. Хлынули реки, потопляя мой разум и пробуждая совесть.

Уткнувшись в моё плечо лицом, тихо шмыгала носом и вздрагивала от накатывающей истерики. Я же просто дал ей выплакаться. Иногда людям это необходимо. Жаль, я не умею. Всё дерьмо в себе таскаю, пока однажды не рванёт.

— Так, а давай мы с тобой выпьем, а, малыш? Трудный был день, надо расслабиться. Пойдём. Да оставь ты этот пакет дурацкий. Завтра поедем, куплю тебе шмотья, сколько захочешь, — отобрал у неё «котомку» и бросил куда-то на пол, не глядя.

Лиля быстро успокоилась, но настроение, как ни крути, уже испорчено. Молча порезала фрукты и сыр, поставила на стол. Я даже улыбнулся. Хозяюшка моя маленькая.