Лялька

Когда с улицы послышался рёв двигателя, вскочила, бросилась к окну, но разглядеть что-либо через маленькую щёлочку не смогла. Застыла у двери, надеясь, что это Рома нашёл меня, но когда щелкнул замок и дверь открылась, почувствовала, как земля уходит из-под ног.

Отец… Он молча смотрел на меня свысока, а я, как обычно, чувствовала, что врастаю в пол и становлюсь микроскопически маленькой, почти незаметной. Только обычно я трепетала перед ним, таким могущественным, сильным… Теперь же просто тихо ненавидела. Я смотрела в его глаза и не видела там ничего человеческого. Казалось, ему доставляют удовольствие мои слёзы. Ни грамма жалости, ни капли сочувствия. Разве таким должен быть отец?

— Зачем ты это делаешь, папа? Почему? Неужели тебе так необходимо видеть мои страдания?

Он вздохнул, покачал головой. Прошёл мимо меня и, оглядевшись вокруг, присел на край старого, скрипучего кресла.

— По-твоему, я тебе враг, дочь? Неужели ты думаешь, что с этим контуженным тебя счастье ждет, м?

Горько усмехнулась. Вот чьи слова повторял Вадим. Такой же ведомый дурак, как и я.

— А разве нет? Не враг? Тогда почему ты рушишь мою жизнь и решаешь за меня, за кого выходить замуж, а за кого нет? По-твоему, я буду счастливой с Вадимом? А как же вы с мамой? Ты ведь женился на ней по любви. Ты не знаешь, каково это, жить с нелюбимым человеком. Так почему толкаешь на это меня? И с чего ты вообще взял, что я соглашусь? Насколько мне известно, дорогой папочка, — последние слова произнесла не как раньше — с уважением, а скорей, с сарказмом. — В нашей стране запрещены браки по принуждению, я права? Так почему ты решил вдруг, что я послушаюсь и побегу замуж за этого придурка? — с каждым словом мой голос обретал уверенность, хоть и трепыхался внутри какой-то необъяснимый страх. Нет, отец никогда не поднимал на меня руку. Но я боялась даже его его грозного взгляда. Теперь же даже этот страх не мешал мне говорить. Я просто не могла больше молчать. Внутри поднимался протест и извергался из меня, словно кипящая лава из вулкана. Не удержать его больше в себе.

Сцепив руки в замок, отец молча наблюдал за мной, иногда щурясь, показывая своё недовольство. Что, папочка, дочь выросла, да? Не пляшет больше под твою дудку? Не лебезит и не пытается угодить? А ведь так оно и есть… Я устала. Устала постоянно выслуживаться перед собственными родителями, чтобы заслужить хотя бы толику их внимания. Устала выполнять их прихоти и жить по их дурацким правилам. Я устала быть их дочерью.

— Что же ты молчишь, папа? Скажи мне, как ты принудишь меня выйти замуж за того, кого выбрал ты и отказаться от своей любви? Как? Ты запрёшь меня в этой халупе до старости? Или пока не сойду с ума? Как ты удержишь меня, папа? — он вдруг показался мне значительно худее и меньше ростом, чем был раньше. Глубокие морщины пролегли на его лице и сейчас я будто посмотрела на отца другими глазами. Ворчливый и вредный старикашка, вот как он выглядел сейчас…

— Очень просто, — он резко поднялся на ноги, нервно зашагал по комнате. — Я просто лишу тебя всего. Нашего дома, нашего расположения. Себя и матери. Ты больше никогда не сможешь вернуться домой и мы тебе не родители, если ослушаешься. Вот и всё. А теперь, моя дорогая, можешь идти. Дверь не заперта. Но сначала сделай выбор. Либо мы, твои родители, либо он, контуженный кривляка. Мужиков у тебя будет уйма, а вот родители… Выбирай.

На пороге вдруг возник Вадим, который, судя по всему, всё это время подслушивал за дверью.

— Георгин…

— Выйди! — рыкнул на него отец и снова перевел взгляд на меня. — Пусть решает, кто ей дороже и важнее в этой жизни.

— Но вы же обещали! — не сдавался горе-женишок, а меня начал разбирать смех.

— Я сказал, выйди! Так что ты решила, дочь? Согласна променять богатенького Буратино на родных папку с мамкой?

*****

— Эй! Земля вызывает Державина! — Аверин нещадно тормошил меня за плечи, а у меня не было сил даже вмазать ему. — Подъем, принцесса, солнышко уже встало!

— Отвали, Тим. Не до тебя вообще, — с трудом разлепил глаза и потянулся за бутылкой. — Вот блядь, пустая…

Тимур присел напротив, открыл бутылку пива, подал мне.

— Бля… Ромыч, ну ты даёшь. Дверь настежь, ты бухой валяешься. Это не дело. Всё, погоревал и хватит. Пора очухиваться, жизнь продолжается. Давай, пивка глотни и вперёд.

— Куда вперёд? — глоток свежего пива мгновенно взбодрил и я, наконец, выдохнул. — Некуда мне идти. Ни вперёд, ни назад. Набегался.

— Пора Лильку искать. Я, кстати, думал, что она вернулась. Не знаешь, где её мобильник? Мы с ребятами пробили, сигнал от твоего дома идёт…

Сердце пропустило пару ударов, но тут же замерло. Хватит изводить себя. Не вернулась она вчера, значит, всё.