Лялька. Закон бандита

Слезинка скатилась по щеке, я быстро смахнула ее и тяжело вздохнула. Мое признание должно было повысить градус отношений между нами, но, кажется, стало только хуже. Почему? И смотрит так холодно, что мороз по коже.

– Не бойся, – он ехидно ухмыльнулся, – даже если меня застрелят, о твоей безопасности позаботятся. Я свое слово сдержу в любом случае, Черных тебя не получит.

– Да что с тобой не так? – спросила, смотря в арктические омуты. – Считаешь, что мне от тебя нужна только защита? Если так, то ты – болван!

Руслана не смутили мои слова, он пожал плечами и встал с кровати. Он, черт возьми, отстранился от меня, возвел между нами стену равнодушия. Может, я все еще сплю, и мне снится дурной сон?

– Не за этим ли ты пришла в мой дом, а, Лялька?

Сарказм так и пер из него, а ехидная ухмылка стала шире. Бэха снова назвал меня Лялькой, раньше мне было плевать на прозвище, но теперь оно звучало с издевкой. Будто мы вернулись в первый день знакомства, стали чужими. Я могла хоть соловьем дальше распинаться, но меня не услышали бы. Не поняли.

– Я устала, – Руслан даже не взглянул на меня, – хочу спать.

Отчасти, это правда. Я вымоталась и чувствовала себя разбитой. Наш разговор зашел в тупик, продолжать спорить – не было смысла. Завтра эмоции утихнут, и мы сможем спокойно поговорить.

– Отдыхай. Я буду внизу; если что-то понадобится – позвонишь.

Рус не стал дожидаться моего ответа, отошел к двери, открыл ее и, уже стоя на пороге, добавил:

– Не вставай и меньше шевелись, утром приедет врач, осмотрит тебя.

Как только дверь закрылась, я прошептала под нос:

– Мне нужен ты, но ты не останешься, даже если я попрошу.

Знать бы, что мое признание отвернет Бэху – промолчала бы. Утаила бы, оставила бы для более подходящего случая. Слишком рано открылась и спугнула его. Но я все равно не собиралась сдаваться и принимать отказ. Не ушла бы, даже если он прогнал бы. Почему-то сразу вспомнилась Машка. Та тоже не хотела покидать дом, цеплялась за любую возможность, а теперь и я могла оказаться на ее месте. Ну, и где тогда оказалась бы твоя хваленая гордость, Ева? На этот вопрос я не смогла ответить. Сон пришел сразу, тело нуждалось в отдыхе, как никогда.

Проснувшись, сразу взглянула на часы и застонала.

– Двенадцатый час!

– Док вколол тебе обезболивающее.

Я испуганно дернулась на голос Максима. Он сидел на кресле около стены, как мой верный страж. В глазах больше не было прежнего задорного огонька. И взгляд хмурый, пугающий до дрожи. Обычно мужчина улыбался и сиял, а теперь потух. Лицо – один сплошной синяк, распухшее и отекшее после драки со Слоном. Может, даже и брат приложился кулаком пару раз. Больно смотреть на него такого…

– Сильно досталось от Бэхи?

Вместо ответа Макс пожал плечами. Руслан не ночевал со мной, по крайней мере, в кровати. Его половина была застелена, как вчера перед уходом.

– Как себя чувствует Слон? – я побоялась спросить про Бэху, вдруг услышала бы, что мне пора собирать вещи?

Конечно, мысль казалась бредовой, но я уже ни в чем не была уверена. Что-то вчера в моем признании напугало Руслана, и именно из-за страха он резко изменил поведение. Неужели слова о любви?

– Все ок.

Из Макса стало сложно вытягивать слова, а раньше болтал так, что не остановить. Я немного приподнялась на кровати и в упор посмотрела на мужчину. Чувствовала себя намного лучше физически, но морально все еще была истощена. И поведение Максима сбивало с толку. У меня имелись некоторые догадки, но какие из них верны?

– Ты злишься на меня? – Макс отрицательно качнул головой, а я продолжила предположения: – Тебе больно говорить, или, может, Руслан запретил общаться со мной? – Ответа не последовало, как и реакции, я психанула: – Может, доктор тебе язык отрезал?

Он добродушно усмехнулся, и на короткую долю секунды в глазах появилось тепло, тут же мгновенно сменившееся тревогой.

– Я злюсь на себя, а не на тебя.

Ответил, спустя долгое время. Я уже и не надеялась, но Макс сдался под моим напором. Тревога сменилась паникой, мужчина побледнел, словно вспомнил нечто ужасное. И это не мое позорное падение на стекло.

– Ева, я не буду больше добиваться тебя, – в его голосе звенела твердая решимость. – Если раньше я сомневался насчет чувств Руслана, то теперь все они развеялись. Вчера, до того как он потерял самоконтроль, я увидел его взгляд…

Максим замолчал, перевел дыхание и задумался. Я слушала с замиранием сердца, боялась пошевелиться и из-за возникшего шума упустить важный момент в разговоре.

– Я раньше видел его только один раз, в нем было много нестерпимой боли из-за потери, вины и дикого отчаяния. Отчаяния из-за того, что он не успел, не смог помочь вовремя, предотвратить трагедию. Руслан думает, что я не помню момент, когда погибли наши родители, и один несет тяжелое бремя, но… Я прекрасно помню его взгляд, от воспоминания о котором до сих пор стынет кровь в жилах. Когда он увидел тебя в машине скорой помощи, клянусь, мне показалось, что я перенесся в тот трагический для нас день и снова пережил потерю.