Лямур, тужур и абажур

– Вот именно, подсвечник! – Женщина хитро улыбнулась. – А ты помнишь романтический ужин при свечах, который мы с тобой устроили, когда Андрей уезжал по делам в Москву.

– Что?! – Голос длинноволосого вдруг охрип. – Ты хочешь сказать…

– Именно! Я взяла один из тех подсвечников, положила его в полиэтиленовый пакет… так что на орудии убийства – твои отпечатки пальцев, дорогой, а сама я была в перчатках!

– Ну ты и стерва! – выдохнул мужчина.

– Что поделаешь! С волками жить – по-волчьи выть! Не всем же быть святыми, как ты… Впрочем, дорогой, я прекрасно знаю, что от святого у тебя – только внешность, а на самом деле ты бабник и мерзавец каких поискать…

– Раньше, кажется, я тебя устраивал!

– Так то – раньше! С тех пор много воды утекло, и мы с тобой стали другими!

– Короче, чего ты от меня хочешь? – проговорил мужчина холодно и сухо.

– Неужели не понятно? Денег, дорогой! Раз уж ты дал мне ясно понять, что у нас с тобой нет будущего – значит, и общего хозяйства тоже не стоит заводить. Так что принеси-ка мне, дорогой, мою сумку со всем ее содержимым… Где, кстати, ты ее держишь?

– В надежном месте… – проговорил мужчина, переваривая все услышанное. – Кстати, сейчас ее достать оттуда трудно. Я смогу попасть туда только через два дня…

– Вот как, – вдова посмотрела на него подозрительно. – А ты не темнишь, дорогой? Не пытаешься меня надуть? Так вот, на всякий случай – я тебе это очень не советую!

– Я понял, – хмуро проговорил длинноволосый и поднялся из-за стола. – Как только достану сумку – я с тобой свяжусь!..

– Куда же ты, дорогой? – протянула вдова мурлыкающим голосом. – Разве ты со мной не пообедаешь? Между прочим, здесь восхитительная паста с морепродуктами!

– Спасибо, что-то у меня нет аппетита, – ответил мужчина и поспешно покинул ресторан.

Вдова антиквара осталась на месте и помахала официанту: у нее, судя по всему, аппетит был прекрасный.

Шнурок же решил, что оставаться здесь дольше не имеет никакого смысла, все самое интересное уже выяснилось, и вообще, больший интерес для них с Шепелявым представляет теперь не вдова антиквара, а этот длинноволосый красавчик, поскольку именно он где-то спрятал деньги покойного…

Поэтому Шнурок тоже поднялся из-за стола и бесшумно покинул ресторан, как раз вовремя, чтобы заметить машину бывшего любовничка и даже запомнить ее номер.

– Совершенно забросили собаку! – Дядя Вася огорченно чесал Бонни за ухом.

– А? – крикнула я из кухни – котлеты скворчали на сковородке, да еще вытяжка громко шумела, так что слышен был только голос, а слов не разобрать.

– Я говорю – с этой работой собаку бросили на произвол судьбы! – заорал Василий Макарович.

Бонни молчал. От горя у него не было даже сил выть и лаять. И хоть сейчас мы были вместе, Бонни, наученный горьким опытом, знал уже, что мы с дядей Васей снова уйдем. Надолго, возможно, даже навсегда. Нет, все-таки при таких внушительных размерах Бонни слишком чувствительная собака!

Мне было его ужасно жалко, а дядя Вася совершенно раскис. Ох уж эти мужчины! Говорят, что у нас, женщин, вечно глаза на мокром месте, а сами такие сентиментальные… Я перевернула котлеты и потыкала картошку вилкой. Готова, можно сливать!

За едой меня посетили грустные мысли. Не дело это – кормить человека готовыми котлетами и салатом из капусты, наструганным на скорую руку. Дядя Вася – мужчина немолодой, скоро весна, ему витамины нужны и полноценное трехразовое питание. Я уж не говорю про Бонни. Бонни не хочет есть свой сухой корм, он желает чего-нибудь вкусненького, а мне некогда.

После чая Василий Макарович набрал номер своего давнего знакомого, сотрудника ГИБДД, а по старому – ГАИ, горячего финского парня Матти Пустонена. Я не могла даже убрать посуду со стола, потому что Бонни, разнежившись, положил свою лобастую головищу мне на колени и прижался тяжелым боком. Теперь его и подъемным краном не поднимешь!

– Пустонен! – проговорил в трубке голос, печальный, как долгие вечера на одиноком хуторе среди финских болот.

– Здорово, Матти! – приветствовал его Василий Макарович. – Ты чего такой грустный?

– Я не грустный, я затумчивый…

– Задумчивый? – переспросил дядя Вася.

– Та, та, затумчивый! Ко мне завтра теща приезжает из Самары, так вот я тумаю, как бы ее сразу опратно отправить… А это кто?

– Куликов это! – жизнерадостно сообщил Василий Макарович. – Ты меня что – не узнал?

– О, Василий! – обрадовался Матти. – Покатым будешь!

– Каким?! – изумился дядя Вася. – Как это – покатым?

– Ну что, ты не знаешь, что такое покатство? Это когта тенек мноко…

– Ах, богатым! – понял наконец Василий Макарович и рассмеялся. Успокоившись, он проговорил: – Послушай, Матти, я ведь тебе не просто так звоню… мне машину одну надо по базе пробить. Новый «Мерседес» цвета «металлик», государственный номер сто сорок шесть УГУ… А насчет тещи… попроси у кинологов собаку из питомника на пару недель… Небось теща с собакой не уживется, сбежит к себе в Самару!..

– Не-ет, Василий… – Матти грустно вздохнул. – Ты мою тещу не знаешь! Скорее собака от нее сбежит опратно в питомник…