Лиан (СИ)

   - Да ладно... я тут, на кресле... - сказала Рена, и я решил не возражать. Покупал кресло вроде для себя, а оказалось - для других. Вон как вчера его высидели - до сих пор вмятина!

   Когда я пришёл, неся в одной руке две кружки и пакет с апельсинами, а в другой - только что вскипевший чайник, пакетики чая и персик, Рена по-прежнему сидела в кресле и не думала расставаться с верхней одеждой. Я сгрузил всё на стол и с мольбой посмотрел на девушку.

   - Рена! Я понимаю, что ты хочешь уйти, чтобы тебя здесь не застали. Но иситы не ходят по домам! Пока ты здесь, ничего с тобой не случится. Я обещаю. И потом, когда мы спокойно поговорим, я тебя провожу до самого дома. Хорошо?

   Рена неуверенно посмотрела на меня.

   - А что тебе от меня нужно? - да, она не глупа, понимает, что просто так приводить к себе домой и угощать чаем кауру ни один юнэми бы не стал. Понимаю её, юнэми вообще бы не стал с ней разговаривать и тем более защищать, поэтому девушка не доверяет мне, боясь, что я что-то задумал. Но она не знает меня.

   - Ты набросилась на меня с кулаками и грозилась, что я Лиан, - напомнил я. - И я хочу узнать, что он натворил на этот раз.

   - Ты его знаешь? - встрепенулась Рена. В её глазах зажглась надежда, она вся подалась вперёд, как будто ответ был для неё важнее жизни. Я смутился.

   - Ну... косвенно... расскажешь, что он натворил?

   Рена опустила глаза, отодвинулась к мягкой жёлтой спинке, опять вся съёжилась, как тогда возле подъезда, и прошептала:

   - Он убил Маднотора.

   Что?! Я опешил. Скотный двор! Я не убивал никакого Маднотора, я вообще за всю свою жизнь никого не убил!!! О боги, за что вы меня караете?!

   - Маднотора? - глупо переспросил я и увидел, что Рена опять плачет. Уткнулась носом в колени и изредка всхлипывает. Я протянул руку и коснулся её плеча.

   - Ладно, если не хочешь, не рассказывай. Просто скажи: ты видела это? Или тебе кто-то сказал?

   Девушка подняла голову, посмотрела на меня взглядом, полным решимости рассказать всё, что знает. Правда, рассказ получился несколько путаный, потому что Рена то и дело прекращала его, чтобы успокоиться и унять слёзы, но смысл я понял. И пришёл в ярость.

   - Он был лучшим человеком из всех, кого я когда-либо знала! Он приходил ко мне в мастерскую, заказывал одежду, хоть мастерская при детском доме была совсем не престижной, в ней даже юнэми редко появляются. Он... он говорил, что заберёт меня, что я буду жить с ним, хоть это и было невозможно... Мне так хотелось ему верить... и за это меня возненавидели мои... товарищи... за то, что я вожусь с туранэ и якобы предала их...

   - А он? - я жадно ловил каждое слово девушки. - Как он относился к остальным кауру?

   - Очень хорошо, - ответила Рена. - Никогда не сказал о них плохого. При нём Риобред с ребятами меня никогда не трогали, но стоило ему уйти, как они начинали издеваться... Я потеряла подругу, которая считала так же, как они... но они не понимали, что я просто люблю его! Понимаешь? Люблю...

   Я понимал. Я знал об этой мастерской возле детского дома - там работали почти все девочки по достижении шестнадцати лет. Мальчиков же отправляли в другие к-сектора и устраивали в самые захудалые места. А когда детям исполнялось восемнадцать, они должны были жить сами. Чаще всего сироты снимали комнату у кого-нибудь в к-секторе, и вся их зарплата уходила на оплату комнаты и пропитание, а всё время - на работу и помощь хозяевам. У всех кауру участки представляли собой огороды, за которыми нужно было беспрерывно ухаживать. Выслушав рассказ Рены и подсчитав года, я прикинул, что ей сейчас почти восемнадцать, и она скоро должна покинуть детский дом. И Риобред с ребятами примерно её возраста, хотя высокий широкий атаман сразу показался мне старше.

   Но если проблема самостоятельной жизни была теоретически решаемой, то другая, по словам Рены, сломала её и отобрала не только все силы, но и вообще желание жить. Маднот Ор Векор Ан, тот парень, который однажды пришёл в их мастерскую из интереса, влюбился в Рену, и с тех пор приходил каждый день. Он обещал, что они буду жить вместе, что он что-нибудь придумает, и Рена радовалась. Она понимала, что они всё равно не смогут быть вместе - это запрещено - но ей были приятны его слова. И даже пусть он бы бросил её - она всю жизнь вспоминала бы это мимолётное счастье и черпала бы из него силы.

   - Да, лучше бы он ушёл, только бы не умирал... - шептала Рена, вытирая со щёк слёзы. Я хмурился. И то, что к этой истории причастен Лиан, мне вовсе не нравилось.

   Почти полгода счастливой жизни помнит Рена, а потом однажды Мад не пришёл. Девушка забеспокоилась, но могла только одно: ждать. Прошло несколько дней. Товарищи насмехались над ней, говорили, что туранэ сравнивают кауру с грязью, на худой конец с временной игрушкой, но никак не с людьми. Рена и верила, и не верила им. Он был такой искренний, Маднотор, Мад... И тогда она решилась на один из самых смелых поступков в своей жизни (не считая атаки Лиана): она взяла баул с тряпками и отправилась в т-сектор, к дому Мада, под предлогом того, что хочет что-нибудь продать.