Либерализм и политическая элита Франции

В отличие от фельянов, жирондисты были республиканцами, а многие из них и «цареубийцами», голосовавшими в Конвенте за казнь короля Людовика XVI. Если руководители фельянов принадлежали к либеральному дворянству, то жирондисты – к либеральной буржуазии. Им «были особенно близки чаяния и устремления собственно капиталистической деловой буржуазии, банкиров, промышленников, торговцев»9. Жирондисты выступали против любых ограничений экономической деятельности, решительно возражая против вмешательства государства в экономику и социальные отношения. «Всякое вмешательство правительства в какую-либо отрасль торговли, в какое-либо производство или предприятие всегда влекло за собой крупные издержки»10, – утверждал один из лидеров жирондистов, министр внутренних дел Ж.-М. Ролан.

Справа жирондистам противостояли фельяны, а слева якобинцы во главе с Робеспьером. В апреле 1793 г. Робеспьер представил проект новой Декларации прав, где говорилось, что высшее право граждан – жизнь и свобода; право собственности не может наносить ущерба безопасности, свободе, существованию собственности других людей. Общество обязано обеспечить всех своих членов средствами к существованию, в том числе за счет тех, «кто обладает излишками»11. Общим лозунгом всех недовольных стало «равенство» и даже «фактическое равенство», то есть равенство в доходах и потреблении. Жирондисты не могли и не хотели идти навстречу сторонникам фактического равенства. В результате восстания 31 мая – 2 июня 1793 года их уничтожили якобинцы, отказавшиеся от экономического и политического либерализма.

Принятая якобинцами, но фактически не применявшаяся конституция 1793 г. – первая республиканская конституция Франции, трактовала либеральные ценности в демократическом духе. Впервые целью общества было объявлено «общее счастье» (ст.1). Равенство заняло первое место в перечне естественных и неотъемлемых прав человека. За ним следовали свобода, безопасность и – на последнем месте – собственность (ст.2).

Проявив колоссальную энергию и волю к победе, якобинцы добились перелома в войне, но созданная ими система массового террора и судебного произвола оказалась недолговечной. 27 июля 1794 г. (9 термидора по революционному календарю) якобинцев свергли. Робеспьер и его друзья отправились на гильотину.

Разнородную группировку победителей Робеспьера, прозванных термидорианцами, вряд ли можно целиком и без оговорок причислить к либералам. Они были республиканцами, почти все в прошлом – якобинцами и «цареубийцами». При якобинской диктатуре они проводили в жизнь политику террора, осуществляли государственное регулирование цен и зарплаты («максимум»), а придя к власти, подавляли своих противников вооруженной силой, создав обстановку «белого террора». В некотором отношении термидорианцы напоминали либералов-фельянов. Они противостояли как сторонникам Старого порядка, так и крайним революционерам, последователям якобинцев, или «бешеных», которые высказывались, что ни свобода торговли, ни конкуренция, ни политическая свобода, ни равенство граждан перед законом не могут спасти от дороговизны, нужды и голода.

Историки называли республику термидорианцев, как и республику жирондистов, «либеральной республикой» (в отличие от «демократической республики» якобинцев)12. В исторической перспективе фельянов, жирондистов, якобинцев и термидорианцев, не смотря на глубокие различия и борьбу между ними, можно рассматривать как следовавших друг за другом носителей некоторых либеральных идей, как представителей умеренного либерального крыла революции; как политических деятелей, стоявших у истоков французской либеральной традиции.

1.2 Французские либералы в первой половине XIX века

Важнейшим этапом становления французского либерализма была первая половина XIX в. – период Реставрации Бурбонов и Июльской монархии. Во время Реставрации либерализм окончательно сложился как политическое течение и закрепил за собой наименование «либерализм». В годы Июльской монархии либералы 18 лет управляли Францией, получив возможность осуществить свои идеи на практике. В это время они в наибольшей степени походили на классический английский образец, представляя собой сначала ведущую силу парламентской оппозиции, а затем своеобразную, слабо оформленную правящую партию. Организационно французский либерализм существовал в виде конгломерата слабо связанных между собой влиятельных личностей, общественно-политических кружков и салонов, либеральных газет и журналов.

Решающую роль этого времени сыграл опыт революции и якобинской диктатуры, а затем Первой империи Наполеона Бонапарта. Десять лет гигантских революционных потрясений, народных восстаний, гражданских войн и войн с антифранцузской коалицией, массовый террор, термидорианский переворот, а затем еще 15 лет войн и военной диктатуры Наполеона I породили во французском обществе страх перед революцией и диктатурой.