Либерализм

Самой серьезной иллюзией классического либерализма был его оптимизм в отношении направленности эволюции общества. Поборникам либерализма – социологам и экономистам XVIII и первой половины XIX в. и их сторонникам – казалось бесспорным, что человечество будет неуклонно подниматься по ступеням совершенства и ничто не в состоянии остановить этот прогресс. Они были твердо убеждены, что рациональное знание открытых ими фундаментальных законов общественного сотрудничества и взаимозависимости вскоре станет всеобщим, и после этого общественные узы, мирно объединяющие человечество, станут еще теснее, общее благосостояние будет постоянно расти, а цивилизация будет подниматься на все более высокие уровни культуры. Ничто не могло поколебать их оптимизма. Когда атаки на либерализм стали все более неистовыми, когда со всех сторон господство либеральных идей в политике стало оспариваться, они расценили это как последний залп арьергардных боев отживающей системы, не требовавший серьезного изучения и контратаки, поскольку в любом случае вскоре она рухнет без посторонней помощи.

Либералы придерживались мнения, что все люди обладают достаточными интеллектуальными способностями, чтобы правильно рассуждать о сложных проблемах общественного сотрудничества и действовать соответствующим образом. Они были настолько поражены ясностью и самоочевидностью рассуждений, посредством которых они пришли к своим политическим идеям, что просто не могли взять в толк, каким образом кто-то мог их не понять. Они никогда не осознавали двух фактов: во-первых, широкие массы не обладают достаточной способностью мыслить логически, и, во-вторых, в глазах большинства людей, даже если они способны признать истину, кратковременная конкретная выгода, которой можно воспользоваться немедленно, кажется более значимой, чем устойчивый больший выигрыш, который необходимо отложить. Большинство людей не имеют интеллектуальных способностей, необходимых для того, чтобы проникнуть в суть проблем – в конечном счете очень сложных – общественного сотрудничества, не говоря уже о том, что они не обладают силой воли, необходимой для того, чтобы переносить временные жертвы, которые требует любая деятельность в обществе. Лозунги интервенционизма и социализма, а особенно предложения по частичной экспроприации частной собственности всегда находили быстрое и восторженное одобрение масс, ожидавших от них прямой и немедленной выгоды.

2. Политические партии

Не может быть более прискорбного непонимания смысла и природы либерализма, чем мнение о том, что можно обеспечить победу либеральных идей, прибегая к методам, применяемым сегодня другими политическими партиями.

В сословно-кастовом обществе, состоящем не из граждан, обладающих равными правами, а подразделенном на разряды, представители которых обладают разными обязанностями и правами, политических партий в современном смысле не существует. До тех пор пока не задеваются особые привилегии и неприкосновенность различных каст, между ними царит мир. Но как только кастовые привилегии и общественное положение ставятся под вопрос, возникают споры, и гражданской войны можно избежать только в том случае, если та или иная сторона, осознавая свою слабость, уступит, не прибегая к оружию. Во всех конфликтах подобного рода позиция каждого индивида с самого начала определяется его положением как члена той или иной касты. Разумеется, некоторые ренегаты в предвкушении, что, перейдя на сторону врагов, они смогут получить какой-то выигрыш, могут сражаться против членов своей касты, поэтому рассматриваются ими как предатели. Но, не считая таких исключительных случаев, человек не сталкивается с вопросом, к какой из противостоящих групп ему следует присоединиться. Он стоит на стороне членов своей касты и разделяет их судьбу. Каста или касты, неудовлетворенные своим положением, восстают против существующего порядка и должны отвоевывать свои требования, преодолевая сопротивление остальных. Конфликт заканчивается тем – если только в случае поражения мятежников все не остается как было, – что старый порядок заменяется новым, в котором права различных каст отличаются от их распределения в прошлом.