Либерализм

Слепая приверженность предрассудкам своей схоластической системы мешала ему беспристрастно взглянуть на вещи как они есть: он полагал, что рабочие, которых находящиеся под его интеллектуальным влиянием авторы организовали в «социалистические» партии, будут согласны оставаться безучастными зрителями и спокойно наблюдать, как капиталистическая система развивается в соответствии с его доктриной, чтобы не отсрочивать тот день, когда он полностью созреет для экспроприации экспроприаторов и «превратится» в социализм. Он не понимал, что рабочие партии, точно так же как другие партии особых интересов, признавая социалистическую программу как в принципе правильную, в практической политике были озабочены только ближайшими целями получения особых привилегий для рабочих. Теория солидарности интересов всех рабочих, которую Маркс разработал, имея в виду совершенно иные политические цели, сослужила прекрасную службу, искусно завуалировав тот факт, что издержки победы, одержанной одними группами рабочих, должны лечь бременем на другие группы рабочих, т. е. что в сфере так называемого «рабочего» законодательства, а также в профсоюзной борьбе интересы пролетариата никоим образом не совпадают. В этом качестве марксистская доктрина оказала партии, отстаивающей особые интересы рабочих, ту же услугу, какую германской центристской и другим клерикальным партиям[71] оказало обращение к религии, националистическим партиям – обращение к национальной солидарности, аграрным партиям – утверждение о том, что интересы различных групп сельскохозяйственных производителей тождественны, а протекционистским партиям – доктрина о необходимости всеобъемлющего тарифа для защиты национального рабочего класса. Чем сильнее становились социал-демократические партии, тем большее влияние в них приобретали профсоюзы и тем больше они превращались в ассоциации профсоюзов, смотревшие на все с точки зрения недопущения на фабрики нечленов профсоюзов и увеличения заработной платы.

Либерализм не имеет ничего общего ни с одной из этих партий. Он находится на противоположном полюсе от них. Он никому не обещает особой благосклонности. От каждого он требует жертв во имя сохранения общества. Эти жертвы или, точнее, отказ от немедленно достижимых выгод, разумеется, являются всего лишь временными; они быстро окупаются большей и более устойчивой выгодой. Тем не менее какое-то время они являются жертвами. Из-за этого в конкуренции с другими партиями либерализм с самого начала оказывается в своеобразном положении. Антилиберальный кандидат обещает особые привилегии каждой группе избирателей: более высокие цены производителям и более низкие цены потребителям, повышение жалованья государственным чиновникам и снижение налогов налогоплательщикам. Он готов согласиться с любыми расходами за счет государственного казначейства или богатых людей. Ни одна группа не является для него слишком маленькой, чтобы не попытаться снискать ее расположение с помощью подарка из «всенародного» кармана. Либеральный кандидат может лишь сказать всем избирателям, что стремление к таким особым привилегиям антиобщественно.

5. Партийная пропаганда и партийная организация

Когда либеральные идеи стали распространяться за пределы своей родины – Западной Европы и проникать в Центральную и Восточную Европу, традиционные власти – монархи, дворянство и духовенство, – полагаясь на находящиеся в их распоряжении инструменты подавления, ощущали себя в полной безопасности. Они не считали необходимым бороться с либерализмом и духом эпохи Просвещения с помощью интеллектуальных средств. Подавление, преследование и заключение в тюрьму недовольных казались им более полезными. Они похвалялись военным и полицейским аппаратом насилия и принуждения. Слишком поздно они с ужасом осознали, что новая идеология лишает их этого оружия, завоевывая умы чиновников и солдат. Потребовалось поражение старого порядка в борьбе против либерализма, чтобы научить его сторонников той простой истине, что на свете нет ничего сильнее, чем идеологии и идеологи, и что против идей можно сражаться только с помощью идей. Они осознали, что глупо полагаться на оружие, так как вооруженных людей можно использовать лишь тогда, когда они готовы повиноваться, и что основой любой власти и господства в конечном итоге является идеология.

Признание этой социологической истины было одним из фундаментальных убеждений, на которых основывалась политическая теория либерализма. Из этого либерализм сделал лишь один вывод: в конечном счете истина и справедливость должны восторжествовать, потому что их победа в царстве идей не подлежит сомнению. А тот, кто побеждает в этом царстве, в конце концов должен добиться успеха и в реальном мире, поскольку никакое преследование не сможет его подавить. Поэтому излишне особо беспокоиться о распространении либерализма. В любом случае его победа не вызывает сомнения.