Либерия

Первое, что обратило на себя внимание, это ужасное качество печати: типографская краска размазывалась толстыми полосами, оставляя черные следы на пальцах. Фотографии в газете были бесцеремонно сплющены до нужного размера либо по горизонтали, либо по вертикали; видимо, здесь это не имело никакого значения. В текстах статей было полно грубых ошибок: глаголы употреблялись в неверной форме, окончания слов опускались, артикли отсутствовали, соседние буквы запросто менялись местами, географические названия немилосердно искажались. Стиль изложения в газетных статьях был очень помпезный и старомодный. Самое простое новостное сообщение было оформлено как серьезное эссе, сопровождаясь многословным вступлением и назидательным эпилогом, изобилуя всякими редкими диковинными словами. Похоже, у либерийских журналистов считалось хорошим тоном употреблять длинные слова и многосоставные предложения — чтобы понять смысл фразы можно было только с помощью толкового словаря и после долгого вдумчивого чтения.

*******

На одном из перекрестков нашу машину остановили полицейские.

— Где ваши номерные знаки?— заорал полицейский в открытое окно. — Почему водитель не пристегнут? Водительские права! Документы на машину! Быстро!

Номерных знаков на джипе действительно не было — равно как и водительских прав у Коромы-младшего, а документы на машину представляли собой комок ветхих листков, намертво склеенных между собой жвачкой. Когда полицейский попытался их развернуть, послышался звук рвущейся бумаги; страж порядка чуть не позеленел от возмущения.

— Перестань кричать, — спокойно сказал полицейскому Корома-младший, выходя из машины. — Разве не видишь, какие уважаемые люди сидят в этом джипе? Это достопочтенный Корома, бывший сенатор округа Бонг. Давай-ка лучше отойдем в сторону, обсудим ситуацию...

Полицейский посмотрел на ноги Коромы-младшего и заорал громче прежнего:

— Вождение в шлепанцах строго запрещено! Я конфискую эту машину!

Как обычно, вокруг машины сразу же начали собираться зеваки. Один из них, стоя почти вплотную к моему окну, рассматривал меня в упор с непринужденной улыбкой, одной рукой ковыряясь в носу, а другой — почесывая яйца. Гена вяло наблюдал за перепалкой, сплевывая в окно комки мокроты. Мохаммед Омар и достопочтенный Корома вышли из машины и медленно, с достоинством подошли к полицейскому.

— Офицер! — торжественно заговорил достопочтенный Корома, как будто выступая перед избирателями. — Эти белые люди — инвесторы. Они приехали в Либерию, чтобы помочь нам восстановить нашу страну, они несут нам прогресс и развитие! Итак, мой соотечественник и брат, прояви благоразумие! Возьми вот эту вещь, которую я держу в кулаке, и давай расстанемся по-доброму — чтобы в следующий раз, когда мы встретимся на улице, мы пожали друг другу руки, как хорошие друзья!

Продолжая говорить, достопочтенный Корома положил в ладонь полицейскому мятую бумажку. Тот развернул ее, изменился в лице и показал ее своему коллеге с явным возмущением.

— Брат мой, что это ты мне даешь? — воскликнул полицейский. — Едешь в машине с белыми и даешь нам жалкую пятерку? У них же куча денег! Нам еще с начальством нужно делиться.

— А ты знаешь, — сказал Корома-младший, — что взятки брать незаконно? Видишь, сколько здесь свидетелей?

— Свидетелей чего? — слегка растерявшись, спросил полицейский.

— Ты только что взял деньги у моего дяди, — громко сказал Корома-младший.

— Что ты сказал? — неожиданно заорал полицейский. — Слушай, мандинго, здесь тебе не лагерь для беженцев! Я тебе сейчас все кости переломаю!

— Попробуй! Давай! — заорал Корома, приближаясь к нему со сжатыми кулаками.

Вокруг нас уже собралась внушительная толпа зевак; люди всех возрастов, забыв про свои дела, наперебой комментировали ситуацию. Корома-младший и полицейский, упершись лбами, как два барана, осыпали друг друга оскорблениями и угрозами. Его коллега громко говорил в мобильный телефон, держа его перед лицом, как рацию — он вызывал подкрепление.

Вскоре прибыло еще несколько полицейских на мотоциклах. Силы становились неравными.

— Всем выйти из машины! — заорал один из новоприбывших. — Предъявить свои паспорта!

Услышав, что паспортов у нас с собой не было, полицейский зловеще заулыбался, прикидывая в уме, сколько можно содрать за такое внушительное нарушение.

— Конечно, у них есть документы! — горячился Омар. — Иначе как бы они сюда приехали? Разве их пропустили бы в аэропорту? Послушайте, люди! Эти белые люди — инвесторы, они помогают восстанавливать нашу страну! Разве можно так с ними обращаться?

Несмотря на все красноречие Мохаммедов, уладить конфликт удалось только при помощи тридцати долларов. Получив деньги, полицейские заулыбались и решили познакомиться.

— Как называется ваша компания? — спросил один из них.

— "Металл Либерия", — ответил Гена.

— Что? "Ментальная Либерия"? Вы — благотворительная организация?

— Нет, — ответил Гена. — Мы с металлоломом работаем.