Либертарианство: История, принципы, политика

По мере того как суды и законодатели признают все больше и больше таких “прав”, требования о наличии прав становятся все более наглыми. Одна женщина в Бостоне требует “своего конституционного права работать с [самыми тяжелыми] весами, какие я только могу поднять”, хотя самые тяжелые веса в этом спортивном клубе находятся в мужском тренажерном зале, куда женщинам вход воспрещен. В городе Аннаполис, штат Мэриленд, некий человек потребовал, чтобы городской совет предписал компаниям, развозящим пиццу и другую еду, доставлять заказы в его район, который эти компании считают слишком опасным, и совет уважил его просьбу. Он говорит: “Я хочу иметь те же права, которые есть у любого жителя Аннаполиса”. Однако ни один житель Аннаполиса не имеет права заставлять кого бы то ни было вести с ним бизнес, особенно если компания считает, что подвергнет опасности своих сотрудников. Глухой человек подал в суд на Христианскую молодежную ассоциацию (ИМКА) за то, что та отказывается выдать ему сертификат спасателя на воде, поскольку, согласно требованиям ИМКА, спасатель должен быть в состоянии слышать крики о помощи. В Калифорнии не состоящая в браке пара требует права на аренду жилья у женщины, которая говорит, что их отношения оскорбляют ее религиозные убеждения.

Как нам быть с такого рода требованиями прав? Существует два основных подхода. Первый: мы можем принимать решение на основе политической силы. Любой, кто сможет убедить большинство в Конгрессе или законодательном собрании штата или Верховный суд, будет иметь “право” на все, что он пожелает. В этом случае мы столкнемся с наплывом конфликтующих требований о наличии прав, а претензии к государственной казне будут бесконечными, и при этом мы не будем иметь никакой теории, чтобы справиться с ними; когда возникнут конфликты, суды и законодатели будут разбирать их на специальной основе. Победит тот, кто покажется более симпатичным или будет иметь больший политический вес.

Другой подход — вернуться к изначальным принципам и рассматривать каждое требование о наличии прав в свете права каждого человека на жизнь, свободу и собственность. Фундаментальные права не могут конфликтовать. Любое требование конфликтующих прав неизбежно означает неверное истолкование фундаментальных прав. Это одна из исходных посылок и достоинств теории прав: поскольку права универсальны, в данном обществе ими могут пользоваться все люди одновременно. Приверженность основополагающим принципам может потребовать от нас в каком-то случае отказать в правах ходатаю, вызывающему у нас симпатию, а в другом признать право человека на действия, которые большинство из нас сочтут неприемлемыми. В конце концов, что значит иметь право, если данное понятие не включает в себя права поступать неправильно?

Признать способность людей нести ответственность за свои действия — основной признак правоспособного субъекта — означает признать право каждого человека “не нести ответственность” за реализацию этих прав, при минимальном условии, что он не нарушает права других. Давид Юм признает, что справедливость часто требует от нас принимать решения, которые кажутся неудачными в данной ситуации: “Хотя единичные акты справедливости и могут противоречить как общественному, так и частному интересу, однако несомненно, что общий план, или общая схема, справедливости в высшей степени благоприятен или даже безусловно необходим как для поддержания общества, так и для благосостояния каждого отдельного индивида”. Так, говорит он, мы иногда должны “возвратить огромное состояние какому-нибудь скряге или мятежному фанатику”, но “каждый член общества чувствует выгоду ” от мира, порядка и процветания, которые обеспечивает в обществе система прав собственности.

Принимая либертарианскую точку зрения на права личности, мы получаем стандарт, используя который можно улаживать все конфликтующие требования о наличии прав. Теперь мы можем исходить из того, что человек имеет право приобретать имущество либо посредством присвоения никому не принадлежащей собственности или, как это происходит в большинстве случаев в современном обществе, посредством убеждения кого-либо, кто владеет собственностью, подарить или продать ее. Новый владелец собственности затем будет иметь право использовать ее по своему усмотрению. Если он хочет сдать квартиру черному или пожилой женщине с двумя внуками, право собственности будет нарушено, коли законы о зонировании[26] запрещают это делать. Если домовладелица-христианка отказывается сдавать комнату не состоящим в браке парам, будет несправедливо использовать власть государства для принуждения ее к этому. (Разумеется, другие люди имеют право считать ее действия предвзятыми и выражать свое мнение на территории своей собственности или в газетах, которые согласятся опубликовать их критику.)