Либертарианство

Мы исходим из той очевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотъемлемыми правами, к числу которых относится право на жизнь, свободу и стремление к счастью; что для обеспечения этих прав люди создают правительства, черпающие свои законные полномочия в согласии управляемых, и что всякий раз, когда та или иная форма правления становится губительной для этих целей, право народа — изменить или упразднить ее и создать новую форму правления.

Давайте попытаемся сделать выводы из документа, основавшего Америку.

Основные права

Всякая теория прав должна с чего-то начинаться. Большинство либертарианских философов начали бы доказательство раньше, чем это сделал Джефферсон. Люди, в отличие от животных, приходят в мир без инстинктивного знания своих нужд и способов их удовлетворения. Как сказал Аристотель, человек — это разумное и мыслящее животное; люди используют способность мыслить, чтобы понять свои нужды, мир вокруг себя и как использовать мир для удовлетворения своих нужд. Так, для того чтобы использовать свой разум, сотрудничать с другими людьми и достигать целей, которые в одиночку достичь невозможно, люди нуждаются в общественной системе.

Каждый человек — уникальная личность. Люди существа общественные — нам нравится взаимодействовать с другими людьми, и мы получаем от этого выгоду, — но мыслим и действуем мы индивидуально. Каждый индивидуум владеет собой. Какие еще существуют варианты, помимо владения самим собой?

• Кто-то — монарх или господствующая раса — может владеть другими людьми. Платон и Аристотель утверждали, что существуют разные виды людей, одни более умны, чем другие, и поэтому наделены правом и ответственностью править, подобно тому как взрослые направляют детей. Некоторые формы социализма и коллективизма — явно или неявно — основаны на идее, что многие люди некомпетентны принимать решения, касающиеся их собственной жизни, поэтому за них решения должны принимать более одаренные собратья. Однако это означало бы, что никаких универсальных прав человека не существует, а есть только права, которыми одни обладают, а другие нет, что отрицало бы человеческую природу тех, кто обречен кому-то всегда принадлежать.

• Все владеют всеми, завершенная коммунистическая система. В такой системе, прежде чем предпринять действие, необходимо получить разрешение от всех остальных. Но ни один человек не может дать разрешение, не посоветовавшись со всеми остальными. Регресс в бесконечность сделал бы любое действие логически невозможным. На практике, поскольку полное взаимное владение невозможно, такая система свелась бы к предыдущей: кто-то один (или одна группа) владел бы всеми остальными. Именно это и произошло в коммунистических государствах: партия стала диктаторской правящей элитой.

Таким образом, как коммунистическое, так и аристократическое правление делит мир на фракции или классы. Единственный вариант, который является гуманным, логичным и соответствующим человеческой природе, — самопринадлежность. Понятно, что в этом обсуждении проблема самопринадлежности затронута весьма поверхностно; в любом случае мне нравится простое заявление Джефферсона: естественные права самоочевидны.

Тысячелетиями завоеватели и угнетатели твердили, что люди не созданы равными, что одним предназначено править, другим — быть подданными. К XVIII веку этот древний предрассудок был отброшен; Джефферсон развенчал его с присущей ему выразительностью: “Ни большинство людей не рождаются с седлами на спинах, ни немногие избранные не рождаются со шпорами, чтобы милостью Божьей ездить на них на законном основании”. Сейчас, когда мы вступаем в XXI век, идея равенства принята практически повсеместно. Конечно, люди не одинаково высоки, красивы, умны, добры, вежливы или успешны. Но у них есть равные права, поэтому они должны быть одинаково свободными. Как писал юрист-стоик Цицерон, “если богатство уравнивать нежелательно и невозможно, чтобы все имели одни и те же таланты, то законные права должны быть одинаковыми по крайней мере для всех граждан одного государства”.