Лич добра и поддержки

Местные только слышали, что где-то на северо-западе что-то такое изобрели и применяли, но инновация до франков не дошла и вряд ли дошла бы, потому что стояночники точно ни с кем не будут делиться. К счастью для франков, в их жизни случились бывшие милиционеры…

Обтёсанные гранитные ядра, окованные бронзой, врезались в городскую стену и сразу же создали несколько опасных трещин. Если удастся попасть туда несколько раз… Но не удастся, потому что у их пушек чудовищный разброс, несмотря даже на то, что они постарались привести их к минимальному зазору между стволом и ядром.

«Надеюсь, что, хотя бы к вечеру, пробьём…» — подумал Иван, разворачиваясь к осадному лагерю.

Руги подкинули сюрпризы ещё на подступах к их столице. Отряды конных рейдеров атаковали их ночами, селяне вооружались и уходили в леса, чтобы совершать атаки на обозы, но всё это было тщетно, потому что они не поняли, с кем имеют дело.

Иван уже прекрасно знал, как ведётся средневековая война и сам начал обучать братьев партизанской войне, отсечению обозов и прочим хитростям. Неприятно, что руги тоже не брезгуют чем-то подобным, но не смертельно.

Против ночных рейдеров они засевали окрестности бронзовым «чесноком», а обозы охранялись усиленными конными отрядами.

Закономерным итогом тщетных попыток замедлить их войско стало лишь то, что они перевешали старост и вождей во встреченных деревнях и забрали в полон всех мужчин боеспособного возраста. Таких было немного, ведь остальные уже давно в лесу, но зато хотя бы есть рабочие руки, которые можно будет использовать для засыпания рва под городской стеной…

— Чего валяетесь без дела? — спросил Иван, войдя в шатёр. — Какой пример вы подаёте подчинённым?

— Вань, ну не начинай, а? — взмолилась Валентина. — У меня до сих пор ноги ноют и жопа болит от седла, так что я заслуживаю поваляться пару-тройку дней.

— И вообще, товарищ майор, наша работа начнётся, когда пробьём стену, — добавил развалившийся на спальнике Савушкин. — Но, так тому и быть, я вздрючу сегодня своих замов, чтобы знали…

Длительный период благополучия изнежил их, поэтому они с большой неохотой пошли в поход, ныли и жаловались всю дорогу, а теперь не желают участвовать ни в чём, кроме штурма.

— Подъём! — приказал Точилин. — Вы офицеры или случайный сброд⁈

— Начал… — с тоской вздохнула Валентина. — А где Лиза?

— Проводит занятие с личным составом, — ответил ей Иван. — Вот человек делом занимается, а вы… Некипелов, особое приглашение нужно⁈

Старлей, лежавший на медвежьей шкуре, проснулся, поднял голову и недоуменно уставился на Точилина.

— Подъём, — повторил Иван, после чего окинул их взглядом. — С сегодняшнего дня распорядок дня касается и вас, особые вы мои. Подъём на рассвете, завтрак, обед и ужин по расписанию, в столовой, а не у костра — мы не варвары, отбой после заката. Сейчас стройте не задействованный в оцеплении города личный состав и проводите физо. Сами тоже, своим примером, как полагается. Как поняли?

— Отлично поняли, — вздохнул Савушкин.

— Исполнять.

После взятия столичного города им предстоит заключить с ругами мирный договор, гарантирующий безопасность колонистов и предусматривающий щедрые репарации за понесённый ущерб. А там и домой…

Примечания:

1 — Ассигнации — от лат. assignatio — назначение — конкретно в произведении, Душной подразумевает ассигнационные рубли, имевшие хождение в Российской империи с 1769 по 1849 год. Выпуск бумажных денег был вынужденной мерой, потому что серебра остро не хватало и широко применялась медь, которая, в пересчёте на серебро, весит дохрена. Например, в середине XVIII века, чтобы вывезти пятьсот рублей медью, нужно было организовать отдельную подводу, потому что серебряный рубль медью весил около килограмма. Полтонны меди — пятьсот рублей. Вот и задумалось правительство, а как это дело разрешить и надумали ассигнации, этакие векселя, символизирующие государственные обязательства. Постепенно эти ассигнации обесценивались, потому что государство попало во власть печатного станка. На излёте существования ассигнаций, серебряный рубль стоил три рубля ассигнационных. Потом ассигнации постепенно упразднили, обменивая их по три с половиной ассигнационных рубля за рубль серебряный, но им на смену пришёл государственный кредитный билет, который гарантировал, что эту бумажку можно было обменять в госбанке на золотую монету без ограничений суммы. Принципиальной разницы между кредитными билетами и ассигнациями не было, ведь ассигнации тоже обменивались на монеты в госбанке, но кредитные билеты выпускались в ходе реформы с позиционированием, типа, вот теперь точно-точно не обесценятся, как ассигнации. Тут можно было подумать, дескать, наверное, опять прокинули население, но, ко всеобщему удивлению, кредитные билеты строго обеспечивались золотом и выпуск ничем не обеспеченных бумажек начался только в 1915 году, потому что война и денег уже не очень-то хватает, ибо очень дорогое удовольствие.

2 — Прецептор — от лат. præcipere — «учить» — наставник, в общем и целом.

Глава восьмая. Паразиты