Лич из Пограничья

— Не переживай, больше не утечет. Я отдам тебе ее, убранную в тайные шифры, чтобы те, кто охотится за моими воспоминаниями, в случае твоего провала ее не получили… Слушай дальше и не перебивай. Последнее — самое главное! — ты должен будешь убить меня. Прямо сейчас.

— Что?

— Что слышал. Ты убьешь меня, а все, что я передал тебе, отдашь тому личу, что убежал из Мортелунда. И запомни важную вещь — остерегайся всех, кто связан с именем Энолы.

* * *

Когда в Подбережке они отыскали труп фазанохвостого, Иму с трудом удалось увести от потрясающей находки.

Мертвый грилли оказался невероятно занимательной живой (вернее, не очень живой) натурой. Кроме дыр в голове на его шкуре обнаружилось странное клеймо с безголовой птицей и грибом, заключенными в кольцо. Има с особой дотошностью скопировала символику в свой альбом, желая в кратчайшие сроки добыть разгадку сего ребуса.

Сильнее фазанохвостого девушку заинтересовал лишь рассказ лича о таинственном звере. Хотя, это был не то чтобы рассказ — Моа вспомнил лишь общее название подобных существ. Древние. Има промучила его расспросами весь день до самого заката, и мучения эти дали плоды — лич вполне себе ясно вспомнил разворот книги из последнего сновидения. Большая часть текста осталась мутной, четко вышли из памяти только узоры по краям страницы и некоторые строки: «Когда умерли последние драконы, древние звери вышли из рассвета и разбрелись по земле. Когда же явились в наш мир первые духи, от тех зверей уже и праха не осталось»…

Моа так и объяснил Име:

— Твой зверь на рисунке и есть — древний. Очень похож, по крайней мере на того, что в книге.

— Древний? Как же он до нас-то тогда дожил? Или не дожил? А если так, то, кто же он тогда — нежить? И кому же под силу такую старинную нежить поднять? Да и где взять останки того, кто умер давным-давно? И на привычную нежить он все-таки не похож… Ну, не капельки! — выпалила девушка и тяжко выдохнула.

Столько вопросов и никаких ответов…

Ничего.

— Не похож, — согласился Моа.

— Я его совершенно не ощущаю, даже когда близко подходит.

— Я тоже не ощущаю, — задумался лич, — но это и не удивительно. Кости древних не могли сохраниться до нашего времени в своем изначальном виде. Скорее всего, они обратились камнем или огненным металлом.

Има коснулась груди.

— Тем, из которого сделан мой амулет?

— Да…

Они еще долго обсуждали драконов, древних и возможности Мортелундской некромантии. В основном, безрезультатно, зато наговорились надолго впрок. Впереди их ждали две непростые недели, за которые они умудрились посетить три мелких сельца, и каждое с проблемами.

В первом бесчинствовал упырь, с которым Моа разобрался в два счета, за что был моментально вознагражден и накормлен. Има тоже.

До второго шли долго — три дня ночевали в лесу. Здесь он был старый, замшелый и сырой. Когда добрались до людей, столкнулись с троицей неупокоенных. Они для Моа были, что семечки. В общем, доночевали в тепле и двинулись дальше.

Последнее сельцо находилось не по пути в Кутанай, поэтому путникам пришлось круто забрать на северо-запад. Проблема у жителей была тоже вполне пустяковая — пара отбившихся от Подбережской своры грилли. Лич с ними разобрался быстро, но стоило только сумеркам густо пасть на окрестные холмы, как явились из ниоткуда старые знакомые — Имины мертвяки.

Из-за них пришлось все бросать — и спокойный ночлег, и сытный ужин — и бежать обратно к тому пути, по которому шли изначально. Пока шли, спокойно, ведь, было? Никто преследовал… Моа так и подумал, что дело не только в амулете, но и в выбранном пути.

Има согласилась.

— Пожалуй. Пока шли на юг — их ни слуху, ни духу. Как только на север, назад, повернули — так вот они, легки на помине!

Предположение оказалось действенным. Вернувшись к изначальному направлению, лич и девушка еще некоторое время наблюдали настырных неупокоенных — они следовали, но не нападали, а потом тенями отпали в ночь.

Моа нахмурился — странно все это. Что же, они с Имой беглецы теперь? Мертвяки их как будто гонят…

Лич подумал о собственном побеге из Мортелдунда, о котором не любил вспоминать.

Не лучшее тогда было время. Оковы, подвал, темнота. Окошко в два кирпича размером у самого потолка. В нем иногда мелькали чьи-то ноги, сбрасывали в темницу щебенку и пыль. Дни тянулись за днями, и существование было вязким, как кисель. Бессмысленным.

Иногда к Моа приходили некроманты, пытались тянуть из него силу, но ничего у них не получалось. Периодически являлся Полувий. Он подолгу смотрел на лича через прозрачный круглый кристалл нетающего льда, делал какие-то записи в убранной в кожу рептилии книге и уходил, качая головой.

Однажды чернокнижник пришел к пленнику в полдень. Над Мортелундом стояла полная полуденная луна, которую Моа никак не мог видеть, а Полувий же, напротив, ждал. Он снова долго смотрел на лича через свой кристалл, а потом, вдруг, разглядев нечто важное, изменился в лице и поспешил на выход. Он что-то выяснил, что-то узнал…