«Личная гвардия» Сталина. Главное управление НКВД

А тем временем, пока Берия занимался укреплением своей власти над госбезопасностью, остальные «соратники», в особенности Хрущев, занимались, как впоследствии выяснилось, более важными вещами. Не прошло и двух недель после смерти Сталина, как Хрущев надавил на Маленкова, и тот уступил ему пост руководителя партии. Что именно использовал Хрущев в качестве средства давления, осталось неизвестным. Как бы там ни было, угроза, должно быть, оказалась весьма серьезной, поскольку Маленков сдался, даже не пикнув.

* * *

Берия между тем продолжал заниматься госбезопасностью. В результате Охрана и прочие подразделения МГБ, поначалу приветствовавшие воцарение Берии, надеясь на возвращение «старых добрых деньков», испытали на себе еще несколько месяцев тяжелой беспокойной жизни.

Для начала Лаврентий Павлович провел массовую чистку всех офицеров корпуса госбезопасности, сотрудничавших с Абакумовым или Игнатьевым, а также тех, кто тайно помогал укреплению власти Маленкова, Булганина, Молотова или Хрущева (исключая людей Круглова и Серова). Эта чистка явилась одной из самых страшных кампаний со времен конца тридцатых. В нее оказались вовлечены не только старшие офицеры охраны московских руководителей, но и начальники младшего звена вместе с подчиненными на всех бескрайних просторах Советского Союза.

Берия восстановил на высших постах своих личных приверженцев, отстраненных с должностей с 1946 года Абакумовым, Поскребышевым и прочими. Почти сразу же был уволен Новик, а старый приятель Берии, генерал Сергей Кузьмичев, был освобожден из заключения и поставлен во главе того, что осталось от Охраны. Главой кремлевской комендатуры, напоминавшей к тому времени церемониальное подразделение, Берия поставил одного из немногих неполитизированных офицеров госбезопасности, генерала Андрея Веденина, назначенного на этот пост по настоянию Хрущева.

У себя в резиденции, в качестве главного заместителя, Берия утвердил своего давнего верного сподвижника, генерала Богдана Кобулова. Остальные высшие посты тоже отошли к приспешникам Берии, включая генерал-лейтенанта Михаила Журавлева, который стал заместителем по общим вопросам, несмотря на тот факт, что в 1946 году его выгнали из МВД за беспробудное пьянство. Произведя все эти назначения, шеф госбезопасности приказал подполковнику Карасеву, начальнику Второго управления технического обеспечения (так иносказательно называлась тогда телефонно-телеграфная служба) установить подслушивающие устройства в кабинетах и на квартирах всех членов Политбюро и прочих иерархов, как это делалось при сталинском режиме.

Назначение алкоголика Журавлева ни в коем смысле не являлось исключением. Единственным качеством, необходимым для того, чтобы стать сотрудником Берии, являлась лояльность по отношению лично к Лаврентию Павловичу. В результате прозябавших в безвестности, давным-давно забытых офицеров, многие из которых были выгнаны за пьянство, взятки и кое-что похуже, вытащили из небытия и наделили властью. К тому же представители национальных меньшинств — прибалты, белорусы, кавказцы и выходцы из Центральной Азии — были поставлены во главе своих местных подразделений госбезопасности, что не могло не вызвать недовольства Берией со стороны русских сотрудников, составлявших подавляющее большинство центрального аппарата.

* * *

Производя все эти перестановки, Берия нажил себе немало новых врагов. Он никогда не беспокоился о том, чтобы пройти через все необходимые формальности и получить одобрение Центрального Комитета. Более того, напрямую вмешивался во все партийные назначения, на всех уровнях и по всей стране. К тому же приказал своим подчиненным в каждом регионе не спускать глаз с местных партийных чиновников.

Одним из тех, кто получил такой приказ о слежке, был глава госбезопасности Каменец-Подольской области Украины генерал Тимофей Строкач. Совершенно случайно оказалось, что он находился на короткой ноге с местным секретарем партии, которому и сообщил: «Я тут чего-то не понимаю. Сегодня я получил по телефону приказ из Москвы, от самого Берии. Он велел мне вести постоянное наблюдение… за всеми… и за тобой».

Не мог понять этого и партийный секретарь. Недолго думая, он позвонил в центральный секретариат, в Москву, Несмотря на относительную малозначимость этого партийного функционера, его звонок стал той точкой отсчета, которой отмечено начало конца Берии.

Все остальные «соратники» оказались в курсе почти всех деталей предпринимаемых шефом госбезопасности мер по укреплению позиций для фактического захвата им верховной власти.