Личная слабость босса

— Мне ничего от вас не нужно!

Внутри меня все протестовало. Неужели мне придётся расстаться с Ромой. Глупая, на что я надеялась.

— Ну и жесток же ты папа. Никогда не думал, что услышу такое от тебя. — Продолжал негодовать Игорь.

— Я всё делаю во благо семьи. И тебе советую. К тому же, как я понял, Дарья тебе не безразлична.

— Для вас люди, это игрушки! — С презрением посмотрела ему в глаза.

— Возможно. Решайтесь Дарья, судьба Игоря, Ромы и ваша, только в ваших руках. Жду ответа.

Я посмотрела на Игоря. Он был такой растерянный, мрачный. Понимала, что больница, это его детище, смысл жизни. Может и правда Роме будет лучше с этой Гелей? А если он на ней не женится, то это уже его выбор, я тут не причём.

— Хорошо, я сделаю все, как вы просите. — Лишь бы только оставили меня в покое.

— Вот и славненько.

Соколовский встал, подошёл к шкафу, открыл дверцу, за которой находился сейф. Достал несколько пачек с деньгами, положил их передо мной.

— Здесь восемь миллионов. Что делать, вы знаете. Водитель отвезёт вас в офис.

— Я сам отвезу Дашу. — Посмотрел на меня Игорь, как будто ждал одобрения.

Собрала деньги, пошла за Игорем к машине.

Вот и закончилась красивая сказка. Нет, ну а на, что я надеялась. Так все, наверно, и должно было закончиться. Вот только почему ещё и Игорь должен страдать? Рома же его теперь возненавидит. Ладно, пусть сами разбираются. Это их семья, а как говорится, чужая семья — потемки.

Пока ехали, доктор пытался несколько раз заговорить, но у меня желания разговаривать, совсем не было.

— Даша, мне очень жаль, что так получилось.

— Да все нормально. Переживу.

— Ты бледная. Откуда у тебя синяк на лице?

— Пустяк, неудачно открыла дверь. — Погладила скулу я, которая отозвалась болью.

— Может тебе показаться врачу?

— Игорь, спасибо за беспокойство, но правда не стоит, это не самая большая проблема сейчас в моей жизни.

— Понял, прости. — Нервно перехватил руль Соколовский, что кожа на нем заскрипела.

На работу я конечно опоздала. Да и какая уже разница, если я увольняюсь. В своём кабинете написала заявление. Подумала, что скажу боссу. Даже порепетировать перед зеркалом.

— Рома, вот деньги, которые я у тебя брала в долг. А это заявление на увольнение. Ты прости меня, но я люблю твоего брата и жду от него ребёнка.

Вроде ничего не забыла. Взяла деньги, заявление и направилась к Роману Георгиевичу.

Каждая клеточка моего тела протестовали. Руки и ноги не слушались. Под ложечкой сосало, какое же это неприятное ощущение. Ещё эта тошнота, которая присутствует уже несколько дней. Вспомнила, что я сегодня ничего не ела.

Альбины на своём месте не оказалось. Я открыла дверь и шагнула внутрь. Даже не подумала, что надо было постучать. Лучше бы я это сделала. Передо мной открылась такая картина. На диване сидит Рома. Верхние пуговицы рубашки расстегнуты. Руки раскинуты в обе стороны и лежат на кожаной спинке дивана. На нем сидит худая блондинка, в одном бюстгальтере сверху и в юбке. Она даже не повернулась в мою сторону, а продолжала ласкать моего Рому.

Где-то под рёбрами застонало. Глаза стали наполняться слезами. Старалась моргать, как можно чаще. Позвоночник парализовало или мне так показалось, но развернуться и уйти я не смогла. Смотрела боссу прямо в глаза. И не верила увиденному.

— Нечаева, тебя стучаться не учили? — Хриплым голосом резануло по ушам.

— Простите. Это вам. — Прошла до стола, положила пакет с деньгами.

Рома следил за каждым моим движением. Но так и не скинул с себя эту девушку.

Больше я не поворачивала голову в сторону начальника, просто молча вышла и закрыла дверь.

Заявление отдавать не стала. Вернулась к себе. Я прекрасно знала, как расписывается директор. Подделала его подпись и пошла в отдел кадров. Все происходило, как в тумане. На автопилоте дошла, отдала, ушла.

Вопросов ни у кого не возникло, ведь заявление было подписано. Мне выдали трудовую книжку.

Больше меня тут ничего не держало. Собрала свои личные вещи. Их у меня было немного, все поместилось в один пакет, и пошла к лифту.

Возле аппарата с кофе встретила Бобкова. Он посмотрел на меня с какой-то жалостью.

— Удачи. — Пожелала я Валере, которая ему пригодиться, когда проект будут реализовывать. А он не знает ни одного нюанса.

— Дарья Сергеевна, надо уметь проигрывать. — Прищурил свои жёлтые глаза, которые были похожи на змеиные. И отпил из стаканчика.

Я вошла в лифт. Диалогов больше ни с кем вести не хотелось. Скорее бы оказаться дома, забраться под одеяло и проспать до утра.

По дороге зашла в магазин. Купила немного еды. Надо уже было поесть, чтобы это чувство тошноты прекратилось.

Зайдя домой, позволила себе расслабиться. Слезы хлынули ручьём. Я спустилась на пол по стене. Просто сидела и ревела. А потом меня затошнило так, что еле добежала до туалета. Да уж, совсем я себя довела.

Умылась, посмотрел в зеркало. Опухшее, синее наполовину лицо. Вот это и есть цена доверия мужчинам.

Сварила себе пельменей, на большее меня не хватило. Пока они кипели, думала, подавлюсь слюной. Такой аппетит проснулся.