Личное дело

Радость моя, запожарилась осень вокруг.

Нет ничего на земле постоянного,

Радость моя, мой единственный друг..."

Каждая песня его - свет, и каждая песня - это такие образы! Белые церкви. Родник...

"...Если тебя неудача постигла,

Если не в силах развеять тоску,

Осенью мягкой, осенью тихой

Выйди скорей к моему роднику.

За родником белый храм,

Кладбище старое.

Этот забытый край

Русь нам оставила".

Радость моя... - как же это всё просто и замечательно! Чудовищные перекосы современности, чудовищные искажения жизни вокруг - и вот она, душа человеческая, которая противостоит им, сияет...

Когда ты поёшь перед людьми, то ты - на помосте. Пусть этот помост будет на три сантиметра выше от зрительского ряда, но ты на него - взошёл. И ты уже как бы диктуешь какие-то условия, на тебя смотрит не одна сотня людей. И что ты им поёшь с этого помоста, вопрос не праздный. Вольно или невольно ты либо усугубляешь дисгармонию в их душах - либо наоборот: привносишь что-то такое, чего им дорого и знакомо, но чего они лишены. Поэтому мне хочется дать им какой-то свет. Немножко помочь. Словом помочь, взглядом помочь... Сегодня это дорого.

Надо же, чтобы радость была... Человек - Божье созданье. Даже последний преступник - всё равно в нём есть элемент стремления к очищению. Элемент стремления к самоанализу. В любом из нас есть стремление сделать какой-то ещё шаг к тому, чтобы ощутить себя микрочастицей великого горемычного нашего народа. Даже бессознательно, мы стремимся лучше ощутить свою природу, которая растворена именно в этом, нашем мире, не в каком-то другом.

А всё, что связано со смертью, с водкой, с болью, с наркотиками, с могилой - оно всех напрягает, оно выбивает из душевного равновесия и меня самого. Нам всем надо, вместе, встать чуть-чуть над этим. Выше встать. Обязательно - выше. Это совсем не примитивные какие-то вещи... И когда я езжу по Чечне, я пою перед бойцами - светлое. Перед людьми, которые выносят войну на своих плечах и видят много трагического, жестокого. Слишком много для человека видят...

Ой, какие красавцы, какие ребята там. А как поют!.. Они мне, лейтенанты, бойцы, металлическую пластину дали. Её кладут к сердцу, против пули... Должен я был лететь на вертолёте в опасный район - мне протягивают лимонку: "На, возьми. Вдруг в плен захватят. Дёрнешь вот здесь чеку подорвёшься. А то мучить будут". Ну, я же - просто актёр, говорю, боевики узнают, отпустят. "Нет, - говорят. - Возьми... А по фигу им там, актёр ты, не актёр. Им разницы нет. За последнее десятилетие они всё это забыли".

Слетал с гранатой. Отдал потом...

Моя любовь к песне пришла из детства, от мамы. Она замечательно пела. Весёлая, остроумная... Она всегда была заводилой в любых компаниях. Могла, развеселившись, разыгрывать целые спектакли. Хорошо танцевала. Плясала. Играла на балалайке. У нас дома часто собирались гости. До сих пор у меня на слуху русские народные песни в их исполнении. Песни, частушки... Какая благодать чувствовалась в этом! Не знаю ничего лучшего в России, чем русские народные песни! И чаще всего "Липу вековую" мы с матушкой моей на два голоса пели. И "За окном черёмуха колышится"...

Из послевоенного своего детства помню такую картину. Приехал к нам в село земляк знаменитый, из военного ансамбля. Сбежались, конечно, все событие! Он же наверно и петь будет!.. Из последних запасов по домам собрали разной закуски, уставили весь длинный стол в горнице. Дети к окошку с улицы липнут. Деды из уважения у порога курят - в рукав. Ну, выпили все. Гость расслабился чуток. И запел.

Одна песня. Другая... И, замечаю, шум какой-то в горнице пошёл. А там и вовсе: он сам по себе поёт - люди сами по себе разговаривают. И курят уже в открытую. Дым стоит коромыслом, он кашлять начал. Наверно, не курящий был...

И вдруг мама моя с тётей Нюрой, старшей сестрой, запели. "По диким степям Забайкалья, где золото роют в горах... бродяга, судьбу проклиная..." Тихо-тихо запели, а все - смолкли. Деды успокоились. И наступила такая тишина... Невероятная, пронзительная тишина!

И я тогда просто почувствовал разницу, а через много лет - сам хорошо понял, как важно в искусстве, приобретая исполнительское умение, не терять душу. С тех самых пор и влюбился в наши ТИХИЕ песни. И не изменю себе - не хочу "ходить враскарячку", как говорил мой герой из "Очарованного странника" Ваня Флягин. Мы потом так программу назвали - "Очарованные странники". Большую поэтическую программу с ребятами из "Хоруса" сделали. В неё входят русские народные песни, романсы, духовные песни на слова и музыку иеромонаха Романа, Владимира Волкова, Володи Оксиковского, Вани Кононова. Начинается духовное возрождение России. И если песни нашего ансамбля хоть в одном человеке укрепят веру Православную, наша задача будет выполнена...