Личное дело

По этой публикации наш агент сразу понял, на кого он работает в действительности. Последовало бурное объяснение, после которого у нашего разведчика, да и в центре возникли опасения, что мы можем потерять ценного агента. Но все, к счастью, обошлось, сотрудничество не прекратилось, интенсивность передачи материалов не снизилась, скорее наоборот, а тематика поступающих от агента данных была скорректирована в нужном для нас направлении.

Спустя несколько лет агент ушел в отставку и лишился возможности добывать нужные для нас сведения. Однако мы продолжали оказывать ему помощь, что воспринималось им, надо сказать, с большой признательностью.

За время сотрудничества с нами у этого человека в корне изменились взгляды в отношении Советского Союза — он стал не просто агентом, но и нашим соратником. Возникал даже вопрос, не организовать ли ему закрытую поездку в Советский Союз в знак нашей признательности за оказанную помощь? Но в конечном счете решили все-таки не искушать судьбу и от этой затеи отказались.

Несколько лет советская разведка поддерживала контакт с одним важным источником информации. Это был довольно необычный случай. Дело в том, что агент, хотя давно и активно работал на нас, тем не менее не раскрывал перед нами своего имени. Более того, мы даже не знали его в лицо!

На контакт с ним выходили дважды в год, причем время и место проведения операции он также всегда подбирал сам. Каждый раз он видел нас, а вот мы его нет.

Но однажды наш разведчик, прибыв на очередную встречу с этим необычным агентом, заметил у назначенного места наружное наблюдение. Операцию тут же отменили и стали дожидаться запасного варианта. Но и на следующей встрече заметили опасность — опять осечка.

Мы с большим трудом подали об этом сигнал нашему источнику, спасли его, но надолго потеряли контакт с ним. Одно время мы даже полагали, что он больше вообще не выйдет на связь. Но в советской разведке неукоснительно действует принцип: главное — безопасность источника. Кто начинал работать с нами, вскоре убеждался в этом. Кстати, такой подход оказывал благотворное моральное воздействие на наших помощников.

К числу интересных приобретений советской разведки в 80-е годы следует отнести Эдварда Ли Ховарда, гражданина США, бывшего сотрудника ЦРУ, которого планировали использовать под прикрытием посольства США в Москве для поддержания контактов с ценной американской агентурой в нашей стране. Однако перед самой отправкой в Советский Союз Ховард повздорил с начальством и вконец испортил отношения со своим ведомством.

В ЦРУ сочли невозможным оставлять Ховарда в разведке, и он вынужден был распрощаться с прежней работой. Случившееся настолько задело самолюбие опального разведчика, что он стал подумывать о том, чтобы покинуть Соединенные Штаты и переехать на жительство в другую страну.

О выезде в Советский Союз он поначалу и не помышлял. По причинам, которые я не буду здесь обсуждать, Ховард случайно попал под подозрение американской контрразведки. Она не только не выпускала Ховарда из виду, но и установила за ним плотное наружное наблюдение.

Обнаружив слежку, Ховард принял окончательное решение покинуть США и направиться в Советский Союз. В сентябре 1985 года в одной из европейских стран наша служба установила с ним контакт и помогла благополучно добраться до Москвы.

Начался непростой период адаптации Ховарда к условиям жизни в Советском Союзе. Будучи широко образованным и интеллектуально развитым человеком, он, однако, обладал крайне неустойчивой психикой, был легко раним. Тяжело переживая разлуку с семьей, прежде всего с женой и сыном, к которым был искренне привязан, Ховард часто впадал в депрессию. Настроение его менялось по нескольку раз на день, причем, казалось бы, без всякой на то причины.

От безудержного веселья через минуту могло не остаться и следа, доброжелательность и общительность легко переходили в замкнутость и даже агрессивность. В часы нервных срывов с ним могли общаться только наиболее близкие ему люди.

Но такие приступы проходили сравнительно быстро, и тогда перед нами вновь представал умный и тактичный собеседник, внимательно прислушивающийся к советам и пожеланиям, досконально выясняющий все интересующие его вопросы.

Ховард обладал широкой эрудицией, неплохо разбирался в экономике, финансовых проблемах, а бизнесмен он, как говорится, вообще от Бога. Имея денежные сбережения на счетах западных банков, Ховард активно играл на разнице курсов валют и почти никогда не оставался в проигрыше.

С согласия Ховарда несколько советских специалистов были ознакомлены с его методикой и приемами извлечения выгоды из игры на валютной бирже и дали им высокую оценку. Практическую ценность имели и предоставленные им сведения о практике работы со вкладами частных лиц в банках некоторых западных стран. Пожалуй, лишь к политике он не только не питал никакого интереса, но даже испытывал какое-то отвращение.

Ховарда с полным на то основанием можно назвать смелым человеком, но с явным налетом авантюризма и любви к бесшабашному, не всегда оправданному риску.