Личное дело Жанны Бичевской

Его Императорского Величества Государства и земель Его врагов, телом и кровью, в поле и крепостях, водой и сухим путем, баталиях, партиях, осадах и штурмах и в прочих воинских случаях храброе и сильное чинить сопротивление и во всем стараться споспешествовать, что к Его Императорского Величества верной службе и пользе государственной во всех случаях касаться может.

Из присяги Русской Императорской армии

Именно такие слова присяги приносили офицеры царской армии, в том числе родной дед Жанны Бичевской – Константин Александрович Бичевский, бывший офицером-кавалеристом Лейб-гвардии Преображенского полка. О судьбе деда Жанны почти ничего не известно, лишь в архиве найдена единственная фотография, запечатлевшая Константина Александровича 20 августа 1917 года в Петрограде возле памятника Петру I работы скульптора М. Антокольского[1]. На фотографии сохранилась теплая надпись, адресованная его сестре: «На добрую память сестре и зятю Любовь Александровне и Владимиру Михайловичу Холуевым от Константина Александровича Бичевского».

Известно, что супругу Константина Александровича звали Ольга. В этом браке в 1906 году на свет появился Владимир Бичевский – отец героини нашей книги.

Не унывай, не падай духом,
Господь рассеет царство тьмы
И вновь прилежным чутким слухом
Наш Русский гимн услышим мы.

И снова наш отец державный
На прародительский свой трон
Взойдет, как встарь, самодержавный,
Сынов сзывая на поклон.

Сергей Бехтеев

Дед певицы – офицер-кавалерист Лейб-Гвардии Преображенского полка Константин Александрович Бичевский. 20.08.17. Петроград. Фото из архива автора

Жанна с Пятницкой улицы

…Середина июня 1944 года. Семнадцатое число. Жара. В Москве в небольшой квартире в пятиэтажном доме, что в Голиковском переулке, распахнуты настежь окна, женщина, лежащая на кровати, вот-вот должна родить… Муж бежит за врачом: «Приезжайте скорее, жена рожает!» Роженицу увозят в ближайшую больницу. Слабая здоровьем женщина переживает – только бы с ребенком было все в порядке, ведь беременность протекала тяжело: еда по карточкам, норма в месяц была очень маленькой, был риск, что ребенок может родиться больным из-за недоедания матери. От соседок Лида услышала, что многие дети умирают прямо в родильном доме, их матерям даже не приносят детей на первое кормление. «О Господи, там, наверное, страшно… Счастливые мамы, у кого ребенок выжил, и какое горе у тех, кому не суждено даже прижать к груди своего новорожденного младенца», – думала она. И хотя у нее уже было двое детей от предыдущего брака, страх потерять именно этого ребенка был велик – продолжалась война, и детская смертность была высокой. От друзей и знакомых Лида знала, что дети в те годы умирали сотнями, просто об этом не писали в газетах.

Тот самый дом в Голиковском переулке, те самые окна на пятом этаже и тот самый двор, где прошло детство Жанны Бичевской. Фото Ивана Ильичева

Дверь в палату открылась, Лидия увидела улыбающееся лицо медицинской сестры: «У вас девочка!» Радость-то какая! Из глаз брызнули слезы, мать прижала ребенка к груди. В тот день для Лидии Кошелевой начались материнские счастливые будни, все мысли были только о ребенке – как накормить, согреть, убаюкать… И скорее бы закончилась эта проклятая война и установился мир – такой, как раньше. Когда жизнь не была такой страшной, когда многое казалось беззаботным… Баюкая доченьку, Лидия и не заметила, как ребенок засопел и уснул. Она и позже всегда знала: чтобы дочка не плакала, надо тихонько спеть колыбельную. Благо она их знала немало от своей матери, а та услышала их от бабушки. Были это красивые старинные колыбельные, еще времен царской России.