Личность преступника. Криминолого-психологическое исследование

Ситуации, предшествующие пенитенциарному преступлению, обычно длятся не очень долго, поскольку в условиях изоляции и скученности людей, необходимости постоянно сталкиваться с одними и теми же лицами раздражение перерастает в агрессию очень быстро, ситуация после двух-трех конфликтов часто завершается преступлением.

Конфликты чаще всего имеют место не между группами осужденных, а между отдельными лицами, но при этом групповая принадлежность каждого имеет весьма существенное значение. Каждый человек опирается не только на свои силы, но и на силу и авторитет своей группы, если, конечно, она имеет силу и авторитет. Некоторые осужденные прибегают к насилию, потому что не видят иного выхода из сложившейся ситуации, другие смиряются и потому могут попасть в унизительное положение, третьи пытаются бежать или просят перевести их в другое исправительное учреждение, четвертые ищут защиты у администрации или у своих родственников и друзей на свободе и т.д.

В целом же условия лишения свободы не дают большого разнообразия путей выхода из сложных жизненных обстоятельств, возможности осужденных здесь очень ограничены их изоляцией. Физическое насилие весьма доступно, является «дешевым» способом разрядки стрессов и напряженности в качестве двигательной реакции и быстро может принести удовлетворение, особенно если оно направлено на обидчика, в котором так просто видеть концентрацию своих бед. По механизмам проекции своему «противнику» в конфликте часто приписываются те качества, которые есть у данного осужденного, но которые на бессознательном уровне неприемлемы для него и переносятся на «противника». Последний воспринимается уже с этими перенесенными на него особенностями и становится поэтому объектом насилия. Разумеется, такой перенос не является чем-то специфическим для мест лишения свободы. Он характерен для человечества вообще и даже для отношений между народами. Например, ксенофобия может вызываться (в числе других причин) еще и названным механизмом. Кстати, ксенофобические установки вполне могут проявить себя и в местах изоляции от общества, если там имеет место разделение на группы в связи с национальной, религиозной или территориальной принадлежностью. Даже небольшие по численности группы там могут принуждать других, если эти группы хорошо организованы, сплочены и агрессивны.

А. В. Абаджан с помощью опросника Кеттелла провел в НУ психологическое обследование осужденных, совершивших там насильственные преступления. Он пришел к выводу, что это люди в большей степени невыразительные, неприметные, как бы «серые мышки». Среди них очень мало ярко выраженных лидеров преступного мира — «воров в законе» или просто сильных «авторитетов», поскольку они обычно не попадают в поле зрения органов уголовной юстиции в ИУ. А если и попадают, то очень редко, поскольку являются опытными преступниками, тонкими психологами. Они почти всегда действуют под хорошим прикрытием, «крышей», поэтому редко привлекаются к ответственности, всегда имеют запасной вариант отхода. Чаще всего стараются сами не действовать, находясь «в тени», управляя и организуя совершение преступлений. Иногда, если действуют сами, специально подбирают лиц, которых можно подставить вместо себя и которые уже находятся в поле зрения сотрудников ИУ.

Преступники, прибегающие к насилию в ИУ, по данным А. В. Абаджана, — это прежде всего лица эмоционально неустойчивые, нестабильные. Имеют низкий порог в отношении фрустрации, т. е. слабую терпимость к переживанию растерянности, беспокойства, вызванных препятствиями-фрусграторами. При расстройстве теряют равновесие, переменчивы в отношениях и неустойчивы в интересах, легко расстраиваются. Уклоняются от ответственности, имеют тенденции уступать. Они обладают невротическими симптомами (фобии, нарушения сна, психосоматические расстройства), характерными для всех форм невротических и некоторых психопатических расстройств. Эмоциональная неустойчивость содействует проявлению насильственной криминальной направленности личности, что отражается в характере совершенных ими преступлений. Это свидетельствует и о том, что данные лица на себе испытывали воздействие фрустрационных ситуаций разного содержания. Обычно подобные ситуации не разрешались, а потому отягощались, вызывая, в свою очередь, усиление невротических и психопатических проявлений.