Личностный потенциал. Структура и диагностика

Шестая экзистенциальная психотехника – принятие ответственности и вкладывание себя в избранную альтернативу. Под этим углом зрения то, как именно человек принимает решение, в какой степени принимает на себя ответственность за свой выбор и вытекающие из него действия, оказывается важнее, чем то, что именно он выбрал. Именно через механизм принятия личной ответственности в поле детерминации человеческих действий входят этические нормы и заповеди (подробнее см. Леонтьев Д.А. , 2008 б ).

Реализация этих шести психотехнических действий, которая, став привычной для зрелой личности, может протекать за доли секунды, позволяет перейти в режим самодетерминации. Именно к действию в режиме самодетерминации применимо понятие поступка, которое в последние десятилетия все больше привлекает внимание психологов-теоретиков ( Петухов, Столин , 1989; Асмолов , 1990; Зинченко , 1997; Соколова , 1999). Ранее, в 1940-е гг., понятие поступка пытались вписать в свои концептуальные системы А.Н. Леонтьев (2004) и С.Л. Рубинштейн (2001). Во взглядах всех перечисленных авторов есть нечто общее: они придают большое значение понятию поступка и ценностно нагружают его; они определяют поступок через соотнесение с действием как его более «высокую» разновидность и/или через соотнесение с личностью как ее сущностное проявление; ни у одного из них понятие поступка, при всей его значимости, не оказало заметного влияния на дальнейшие исследования. Последнее относится к психологии в целом, не обнаруживающей готовности ассимилировать это понятие. Мы имеем в виду здесь и далее только русскоязычный контекст; на основные европейские языки это понятие непереводимо, хотя можно подобрать более или менее приблизительные его аналоги. Действительно, понятие поступка бросает вызов традиционному психологическому дискурсу. В традиционной психологии не находилось места понятию поступка из-за ее неспособности принять образ не управляемого механизмами существа, а сознательного субъекта, находящего в мире основания для своих ответственно выбираемых действий.

Признаки, через которые психологи вводят и описывают понятие поступка, разнятся, хотя и образуют довольно гармоничное сочетание. А.Н. Леонтьев определяет поступок как действие над порогом ситуативной необходимости, «действие, судьба которого определяется не из наличной ситуации» (2004, с. 202). Е.Е. Соколова (1999) подчеркивает обязательную полимотивированность поступка, вследствие которой его совершение выступает разрешением мотивационного конфликта. С.Л. Рубинштейн видит главное отличие поступка в осознанном характере проявляемого в нем отношения (2001, с. 23, 444–445). Для В.В. Петухова и В.В. Столина ( Петухов, Столин, 1989, с. 29) квалифицирующим признаком выступает неопределенность ситуации и рискованность поступка, неявность его следствий. Наконец, В.П. Зинченко соотносит поступок с целостной, «собранной» личностью (1997, с. 184–186). Все эти характеристики складываются в понимание поступка как действия, не обусловленного данными в ситуации побудительными силами и причинами, а напротив, трансцендирующего влияние ситуации благодаря активной роли «участного сознания» ( Бахтин , 2003 б ); В.П. Зинченко отмечает, что поступки могут прерывать деятельность (1997, с. 216). Вместе с тем они не случайны, напротив, поступок служит особым моментом проявления личности ( Войтыла , 2003, с. 73).

Вся совокупность указанных признаков хорошо согласуется с философским пониманием специфической причинности, лежащей в основе того, что мы называем поступком. М.М. Бахтин пишет: «Только признание моей единственной причастности с моего единственного места дает действительный центр исхождения поступка и делает не случайным начало, здесь существенно нужна инициатива поступка, моя активность становится существенной, долженствующей активностью» (2003 б , с. 41). С этим перекликается и философский анализ К. Войтылы: «Личность (или любое конкретное человеческое “я”) может считать поступок результатом своей причинности, и в этом смысле – своим свойством, а также… полем своей ответственности» (2003, с. 138). Поступку К. Войтыла противопоставляет понятие «uczynnienie», неудачно переведенное в цитируемом издании как «активация»; под «учинением» понимается действие, происходящее само по себе, без сознательной причинности. Оба автора при этом теснейшим образом связывают понятие поступка с понятием ответственности как осознанной личностной причинности .