Личные дела (ЛП)

Я старалась не обращать внимания на возбуждение, которое разлилось внутри, когда он назвал меня «милая», и старалась не придавать какое-либо значение тому факту, что моё сердце гремело в груди, и попыталась пробормотать своё следующее заявления непоколебимым голосом:

— Выйти замуж за Дерека было худшей ошибкой в моей жизни. Я была молода. Глупа. И тупо верила в наше «долго и счастливо». Я могу заострить внимание на той секунде, когда мой идиотизм вырвался на свободу, и всегда буду помнить дрожь и послевкусие этого мгновения.

Он поднял свой стакан снова, на этот раз делая большой глоток виски и осушая его, затем кивнул официанту, сигнализируя, что он хотел бы повторить.

— Продолжайте, Лена.

Глава 5

.

— Ночью, перед нашей свадьбой, буквально за несколько минут до того, как Дерек покинул наш кондоминиум, чтобы провести вечер со своими приятелями, он вручил мне пакет документов и сказал, что ему надо, чтобы я подписала их. Я взглянула на них, посмотрела по-настоящему и увидела: он вручил мне брачный договор, — остановилась, чтобы сделать глоток моего мартини, надеясь, что Престон не заметил, что моя рука слегка дрожит. Оглянулась на него и увидела, что он терпеливо ждёт, когда я закончу своё признание. Поэтому глубоко вздохнула и нырнула в рассказ.

— Мы никогда не говорили о брачном договоре, ни разу. Поэтому я была застигнута врасплох, и возникло несколько вопросов: почему и как? Оглядываясь назад на тот вечер, думаю, что действовала в пределах разумного — невесте вручают брачный договор из ниоткуда в ночь перед своей свадьбой, это в её интересах немного полистать его. Дерек только сказал подписать его и покончить с этим, что ему нужно идти, чтобы что-то сделать, но я не могла просто подписать брачный контракт. Обсуждение переросло в настоящий бой, мы орали друг на друга, каждый использовал свою логику, оспаривая наши очень разные мнения, — я снова глубоко вдохнула, а затем продолжила, пытаясь не позволить эмоциям того далёкого вечера просочиться в мою реальность.

— Я продолжала спрашивать его: «Если ты не видишь нас разведёнными, тогда почему я должна подписывать это?» А он продолжал спрашивать меня: «Если ты не видишь нас разведёнными, то почему бы тебе не подписать его?» — я покачала головой, глядя вниз на свои руки, лежащие на столешнице. — Это был циклический бой, мы ругались больше часа, орали друг на друга. Все закончилось только тогда, когда я взяла ручку и подписала бумаги, не прочитав их полностью, — короткий смешок сорвался с моих губ, удивляя даже меня. — Думая об этом сейчас, ссора была, вероятно, частью его плана. Ему нужно было как-то отвлечь меня, свести с ума, толкнуть так далеко, чтобы я сделала что-то настолько глупое, и это сработало. Я здесь. Пытаюсь бороться против этой глупой бумажки, которую подписала так давно — молодая невеста, надеющаяся на сказку.

— Что же в договоре говорится про обман? — голос Престона был мягким, что удивило меня, заставив посмотреть в его глаза, и его лицо соответствовало голосу. Мягкость.

— В государственном брачном договоре, о чём я узнала спустя два года, когда наконец-то поумнела и просмотрела его, говорится, что если я разведусь с ним по какой-либо причине, кроме измены, то останусь после развода с тем, с чем приехала к нему. Что, для ясности, совершенно ничего.

Престон молчал мгновение, его большой палец бегал взад и вперёд по своему стакану.

— Получается, вы думаете, что он изменяет, и нуждаетесь во мне, чтобы получить доказательства, чтобы не уйти с пустыми руками?

— У меня уже есть доказательства, — заявляю быстро. — Мне нужно, чтобы вы нашли веское доказательство. Неопровержимое доказательство, — наклонилась ближе к нему. — Я отказываюсь уходить ни с чем. Я провела последние семь лет, поддерживая его, помогая ему строить его бизнес, будучи идеальным образом жены, и будь я проклята, если он получит все.

— Осторожнее, — тихо сказал он. — Вы начинаете звучать как жестокая брошенная жена.

— Может быть, я и есть жестокая брошенная жена.

— Что в контракте говорится о вас?

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду, какие положения относительно вашей внебрачной связи?

— То же самое. Если он уходит по какой-либо причине, кроме измены, то лишается всего в мою пользу. Исключение, если я изменю ему, то должна выплатить штраф. Я останусь ни с чем, кроме счетов на сто тысяч долларов.

— А что, если вы сможете доказать, что он изменяет?

— Половина. Всего.

— Значит, если он обманывает, то вы получаете половину. Вы обманываете — должны сто тысяч.

— Это в значительной степени подводит итог.

— Итак, вы?

— Я что?

— Изменили?

— Это не ваше дело и не имеет никакого отношения к расследованию, для которого я вас нанимаю.

— Да, но мне, блядь, интересно.