Личные дела (ЛП)

Я вздохнула, поражаясь её интуиции. Не могла ли я быть сонной потому, что спала? Может быть, вчера вечером я пошла на пробежку и была истощена из-за этого. Для меня было не очень удивительно, что она будет хорошо осведомлена о том, что произошло на самом деле, но я была больше расстроена тем, что теперь, вероятно, мне придётся говорить с ней об этом. Разговор об этом с кем-то ещё сделает это реальным. Я не пыталась обманывать себя, думая, что у меня идеальный брак, но признание своей лучшей подруге, что прошлая ночь забила гвоздь в крышку гроба моего брака, будет самым настоящим и душераздирающим разговором, который у меня когда-либо будет.

Разговор с лучшей подругой, а не мужем, о произошедшем со мной будет реальным и душераздирающим, и, возможно, это будет очень угнетающе рассказывать всё о нас. Я нажимала на кнопки на своём телефоне, чтобы отправить ей сообщение.

«В то же время на том же месте?»

Её ответ занял всего несколько секунд.

«Увидимся там».

Несколько лет назад Саманта и я нашли маленькое кафе, которое находилось на равном расстоянии между нашими домами, и мы начали встречаться там за кофе еженедельно или всякий раз, когда один из нас звал другого. Было приятно все эти годы иметь что-то постоянное и надёжное, за что можно цепляться: что-то, чего ждёшь с нетерпением.

Иногда у нас не было ничего нового или захватывающего, о чём можно было бы поговорить, и мы просто вспоминали и смеялись над тем, что произошло в колледже и после него. Были времена, когда я держала её за руку, пока она рассказывала мне о своих проблемах, или же мы слушали о проблемах друг друга на работе и пытались втиснуться в рабочий мир, как молодые и независимые женщины.

Я познакомилась с Самантой, когда нас назначили соседками по комнате в общежитии в первый год обучения. Мы с ней не могли быть ещё более разными. Она была общительной, смелой и излучала энергию везде, куда бы ни шла. Её жизнерадостность была заразительна, и как только мы встретились, я почувствовал жар, который исходил от неё по жизни. Я прожила всю свою жизнь, защищаясь от безрассудства, которое она излучала, но когда познакомилась с этим, то ухватилось за неё и не позволяла уйти.

Она научила меня отпускать и чувствовать себя свободной, даже если на самом деле я не чувствовала этого. Когда находилась с ней, я могла иногда притвориться, что у меня нет отца или что ждёт меня в жизни, но я не была уверена, что хотела жить.

Когда мне было двадцать четыре года, мой отец внезапно умер, и, хотя внутри у меня были противоречивые чувства по отношению к его смерти, она была со мной в такой момент. Мне не нужно было ей объяснять, что я была опустошена из-за смерти отца, но и чувствовала облегчение, потому что больше не надо было беспокоиться о том, чтобы соответствовать его стандартам. Его смерть расстроила и освободила меня в один момент. Она это знала, понимала и никогда не судила меня. Ни разу.

Саманта потратила много часов, слушая, как я говорила о своём браке. Она знала о нем все: и хорошее, и плохое. А также испытывала очень сильные чувства по этому поводу.

Она ненавидела Дерека.

Он не всегда был таким; не всегда был отродьем Сатаны в её глазах. На протяжении всей учёбы Дерек и Сэм прекрасно ладили. Мы проводили бесчисленное количество субботних ночей в доме его братства, и ни у кого из них не было ни одной ссоры. Она была моей подружкой невесты. И была так счастлива за нас, так поддерживала. Однако, когда брак начал рушиться, падать в пустоту, туда, где находится сейчас, она всегда задавала вопрос, почему я остаюсь с ним.

Я ненавидела жаловаться ей на него или на наши отношения, потому что это только очерняло его в её глазах, а у меня больше не было к кому обратиться. В моей семье мы не говорили о проблемах. Подразумевалось, что мы всегда должны были соблюдать правила приличия. Если у нас была проблема, то мы должны были решать её спокойно. Не привлекая к ней внимания. Спрятав под ковёр. До Сэм меня всю мою жизнь учили молчать.

Было приятно зайти в привычное кафе и увидеть, что она сидит за столиком и ждёт меня. Я направилась прямо к ней. Она встала, когда увидела меня, и без вопросов раскрыла для меня объятия, зная, что я здесь с плохой новостью, а не хорошей.

— Что случилось, Лена?

Я позволила её комфорту заполнить меня, позволила её объятиям забрать часть моих тревог. Выдохнула в её плечо, с трудом стараясь удержать слезы. Я не хотела плакать.

— Не знаю, Сэм, — отстранилась и села в кресло напротив неё. Я выдавила грустную улыбку, увидев ожидающую меня чашку. Если Сэм добиралась до кафе первой, то она всегда покупала мне напиток, и наоборот.

— Спасибо за кофе, — она улыбнулась мне, но ничего не сказала. — Я приготовила ужин, надела платье, и к его возвращению домой с работы все было готово, — я окунулась в воспоминания. Знала, что Сэм не будет шутить и болтать.

— Ему понравилось? — спросила она, даже не моргнув.

— Нет. На самом деле, его, кажется, расстроило это. Ужин со мной помешал его вечернему графику.

— Вот ублюдок.

— Хуже.