Личный дневник моей фиктивной жены (СИ)

Я уселся в каталку, зажал рукой рану, скорчился от боли, и мы погнали со Светланой стремительно мимо дежурившего у моей палаты полицейского. Тот едва успел нас разглядеть, Света чуть не сбила его с ног лишь на повороте в другой коридор прикрикнула: «Мы срочно на перевязку». Мы неслись слишком быстро, коридор за коридором, этаж за этажом, меня и без того мутило, а тут мелькания перед глазами, дабы совсем не стало худо, я прикрыл глаза. Кажется, я успел потерять сознание, потому что очнулся в полуосвещенном узком помещении, моя спасительница-медсестра активно трясла меня за плечо. Я еле разлепил веки, изрядно тошнило, рана неистово ныла.

— Слава Богу! Вы живы.

— Не дождётесь!

— Мне не до шуток. — Светлана сняла с меня повязку и, прикрыв руками рот, с ужасом уставилась на меня. Я предчувствовал, что она вот-вот уберёт руки и закричит, поэтому предупредительно остановил её.

— Мой ангел в белом халате, вы и не такое видали, уверен. Тихо, тише, успокаивайтесь, ничего страшного не происходит, обрабатывайте рану, и я поеду по своим делам. — Я медленно отнял руки Светы от лица, нежно поцеловал их и притянул медсестру к себе, дабы она никуда не вырвалась и принялась за дело.

Светлана высвободилась из моих объятий, отошла от меня, вытерла подступившие слёзы, помыла руки, одела перчатки и приготовила какие-то приборы.

— Я вам сделаю анестезию с обезболивающим, на какое-то время должно стать полегче, но потом рана будет опять болеть. Потерпите пожалуйста и прикройте глаза, я не могу работать, когда на меня смотрят.

Я подчинился, прикрыл глаза и стиснул зубы, потому что к тому моменту боль стала нестерпимой.

Светлана управилась с моей раной достаточно быстро, боль действительно стихла, кровотечение остановилось. Я нерешительно открыл глаза.

— Да можно, можно. Нервишки вы мне потрепали, конечно, Алексей Владимирович.

— Готов искупить все издержки.

— У вас главное мерило в жизни — деньги?

— А что же ещё?

— А как же любовь, дружба?

— Вас потянуло на сантименты, Светлана?

— Не совсем. Но сегодня вас спасла не я, определённо, а её любовь к вам. Она держит вас на земле и не даёт погибнуть.

— Чья любовь? Вы второй раз говорите о неведомой мне особе.

— Вы мне ничего не должны, а вот с водителем скорой придётся расплатиться, сейчас провожу вас к нему, скажете ему, куда вам надо, он и домчит в два счета.

— Светочка, вы не ответили на мой вопрос.

— Считайте, что моё молчание — ваша плата за услугу. И попрошу вас идти до машины молча.

Я был не в состоянии бороться с хрупкой медсестрой и требовать от неё объяснений, и ушёл ни с чем, точнее с новыми вопросами без ответов. Пока мы шли по длинному коридору до машины, я вдруг вспомнил последний звонок на мой телефон: «Харе девку глазами раздевать! Ты меня в игнор кинуть решил?!…».

Глава 50

— Чёрт. — В ночной тишине больничных покоев мой возглас прозвучал громким эхом.

Света остановилась, недовольно покосившись на меня.

— Что ещё?

— Там в палате мне звонил кто-то…он видел нас с вами, может, и слышал.

— Аааа, хорошо, я учту.

— А вы, я погляжу, абсолютно спокойны.

— Разумеется, искать-то будут вас, а не меня. А я в крайнем случае скажу, что вы применили силу к бедной, беззащитной девушке.

— Умно. — Резюмировал я.

— Мы почти пришли. Дальше вы сами, меня, итак, долго нет, пора на пост возвращаться, иначе возникнут вопросы. Повернёте направо, увидите двойные двери, там вас ждёт наш водитель Герасим.

— Очень смешно.

— Я не знаю, что вас веселит. Водителя зовут Герасим, о цене молчания уж как-то договоритесь с ним, не мне вас учить.

— Светлана, спасибо вам огромное.

— На здоровье. Дам вам на прощание один совет: попробуйте понять себя и свои истинные чувства. Только тогда вы найдёте ответы на все интересующие вас вопросы, в том числе, узнаете, о ком я вам пыталась сказать.

Света испарилась, будто её и не было, я повернул направо, открыл двойные двери и столкнулся нос к носу с Вишней.

— Старик, сколько можно тебя ждать. — Олег хотел меня обнять, но я от него отстранился. Одетый в дутую камуфляжную куртку, чёрную видавшую виды вязаную шапку, толстые тёмно-зелёные штаны с зимними берцами, мой заместитель не походил сам на себя. От гламурной Вишенки не осталось и следа.

— Откуда ты здесь? И что у тебя за вид?

— Что-то ты мне не рад, мой дорогой начальник?

— Я должен быть тебе рад? Как ты сюда попал и зачем? И где Герасим?

— Зачем Герасим утопил Муму?

— Ты никогда не умел шутить.

— Естественно, главный юморист у нас — ты. А ты никогда меня не ценил, Алексей Владимирович.

— Ё-маё, Олег, мне сейчас рану перештопали, а ты ахинею несёшь какую-то? Я тебя не звал, можешь идти на все четыре стороны. Да где этот Герасим?

— Не его ли ты ищешь, Алёшенька? — Вишня открыл заднюю дверь машины скорой помощи, рядом с которой мы стояли. А там…

Связанный, с разбитой головой, без сознания в машине лежал неизвестный мне, должно быть тот самый Герасим.

— Кто его так приложил?

— Ты серьёзно? Ты ни о чём не догадался?

— Ну не ты же Герасима вырубил? — Я нервно хохотнул.