Личный дневник (пьяной) влюблённой провидицы (СИ)

Губы горели после поцелуев — у Леона отросла небольшая щетина за то время, что мы не виделись. Это выглядело сексуально, но сказывалось на ощущениях. Гладко выбритая мужская кожа куда приятнее мелкого ёжика. Надеюсь, он исправит это небольшое неудобство в ближайшее время, комментировать его внешний вид я не собиралась.

Вещи летели право и влево, шкаф норовил рассыпаться на части от моего усердия. Нет цели убрать — есть цель скрыть. На сушилке висело наше с Фреей нижнее белье: хлопковое — моё, кружевное — её. Какой стыд! Стыд от того, что моё белье больше подходило маленькой девочке, нежели молодой женщине. Даже тут Фрея меня обскакала. Если бы я не была её подругой и не любила её, то точно бы ненавидела за всю эту “идеальность”. Конечно, Фрея не была идеальной. Фрея была истеричкой, похуже меня. Для неё в норме вещей швырнуть что-то в окно, наорать на стену, сразу же бросить то, что начала, если не получилось с первого раза. Но она старалась. Старалась справиться с самой собой, но всё же пока проигрывала. Фрея была помешана на том, чтобы вещи лежали на своих местах, даже если их покрывает километровый слой пыли. Меня же бесила пыль и грязь, и пофиг на то, в каком состоянии вещи. Мы с фреей были как плюс и минус. Где-то больше, где-то меньше, идеально дополняли друг друга, но смириться с тем, что на неё западали парни штабелями было тяжело. Но вроде я неплохо справлялась? Или всё-таки нет?

Я так и не поняла, что между нами с Леоном. Этот безумно сексуальный парень сейчас моется в моей ванной, а я сижу и размышляю о том, какая классная у меня подруга. Настолько, что и этот самый парень оценил.

“Октавия, надо больше любить себя!” —кричало подсознание.

“Я люблю”— отвечала я.

“Врешь!”

Вру. Я совсем не уверена в себе. Слова Леона о том, что я ему нравлюсь, не могли не радовать, но я им не верила. Дура? Дура. Да и в целом какая к черту разница, если он сейчас со мной наедине в моей спальне. Буду брать от этой жизни всё.

Мысли сменялись одна за другой и чем дальше, тем пошлее и откровеннее. Меня настолько переполняло возбуждение, что пришлось по-быстрому достать дневник и выкинуть большую часть образов в него.

— Что делаешь?

Леон застал меня в тот момент, когда волшебная ручка была приставлена к виску как пистолет.

— Ничего, на что стоило бы обращать внимания.

Захлопнула дневник и спрятала в верхний ящик стола, так и не избавившись от той части, где я творила с Леоном всякие непотребства. Теперь будет немного тяжелее совладать с собой.

— Скрываешь от меня что-то? — Леон ухмыльнулся, а мои глаза были прикованы совсем не к его улыбке.

Этот самец стоял передо мной в одних трусах, совсем и совсем не стесняясь, а скорее красуясь своим телом. Как вообще перед таким можно устоять?! Такими темпами я превращусь в помидор.

— Мы не настолько близки, чтобы я рассказывала о себе всё.

— Октавия, если ты не заметила, то ты вообще ничего о себе не рассказываешь. Болтаю из нас только я.

— Это плохо?

— Я люблю разгадывать загадки, но не слишком долго, — Леон приблизился ко мне. Вода стекала с его волос, каплями падала на плечи и спускалась по торчу. Я невольно сглотнула.

“Хочу облизать его…”

И о чем я только думаю?! Не думала, что такая извращенка.

— И что бы ты хотел обо мне узнать?

— Ну, например, любимый цвет.

— Синий.

— Книга?

— “Ромео и Джульетта” Шекспира.

— Так ты романтик.

— Вообще-то это — трагедия.

Леон просто поймал меня в капкан. Заключил в объятия и я вся выпрямилась, как натянутая струна под его натиском. Леон поцеловал меня в шею, голова закружилась, хотелось еще и еще.

— Еще вопросы есть? — сбивчиво спросила я, ловя ртом воздух. — Если нет, то я следующая в душ.

Увернулась от его поцелуев и проскользнула под мышкой, скрывая смущенное лицо.

— Помни, что я тебя жду!

Как же! Ждет он! Стоило мне выйти из душа, подготовившись морально и физически к страстной ночи, как я нашла Леона спящим на моей кровати. Это было безумно мило и… разочаровывало. Ладно. Мы оба устали. Он после тренировки, я — после гребли и беготни по коридорам. А ведь специально украла у Фреи одну из красивых ночнушек.

Примостилась рядом. Странные эмоции, ныне мне неизвестные. Я и волновалась, и радовалась, и грустила и желала его всем телом! Так много эмоций, что не выдержать. Леон во сне перевернулся на бок и накрыл меня своей сильной и довольно тяжелой рукой. Благо, не храпел. За это буду явно отвечать я. Фрея всегда жаловалась, что от звуков, что я издаю во сне — дрожат стены. Как он к этому отнесется? Мама всегда говорила, что такие вещи надо сообщать “на берегу”, но у нас с Леоном так не получалось. Всё слишком быстро, странно, сумбурно.

Пока лежала, смогла еще раз его рассмотреть. Красивый пёс, ничего не скажешь. Протянула руку к дневнику и всё-таки убрала похотливые мыслишки куда подальше. Всё лучше, чем не спать всю ночь, или не дай бог разбудить его.

“Может разбудишь?” —гребаное похотливое подсознание снова дало о себе знать.

“Нет, нет. Он устал, пусть отдохнет.”