Личный друг Бога

Ли Суань отвечал, что на текущий момент в игре развивается несколько глобальных сюжетных линий. Одна из них — противостояние Двуживущих и Одноживущих. Масштабный конфликт этот интересен не только с точки зрения драматургии игры, но и позволяет решить некоторые чисто технические вопросы: в частности, постепенную и естественную замену старых программных моделей на новые, более совершенные. Непосредственным исполнителем этой конкретной задачи является Орден Смерти. Впрочем, в настоящий момент Орден Смерти интересен уже сам по себе — и координаторы с интересом следят, как будет развиваться ситуация дальше. Ожидается, что Одноживущие начнут сплачиваться вокруг неких лидеров. Предположительно, таинственный Богоборец и есть один из таких лидеров, появление которых с недавнего времени предсказывают аналитики.

В конце письма Ли Суань как бы между прочим сообщил, что на материале игры три больших начальника пишут сейчас диссертации.

И снова письмо заканчивалось витиеватыми вежливостями, больше похожими на замаскированную лесть.

Танк хмыкнул, догадываясь, что этот Ли Суань, очевидно, рассматривает его как некий трамплин для продвижения по службе. Видно, в корпорации пошли слухи о чем и его расследовании. Возможно, кто-то прочит его на какую-нибудь важную должность, потому и появляются такие вот непрошеные друзья.

Что ж, пускай. Делу это только поможет.

Танк снова сел за клавиатуру, благодаря Ли Суаня за проделанную работу и высказывая просьбу держать его в курсе новостей насчет Богоборца.

И всех прочих новостей тоже.

1

Первым заподозрил неладное Ирт. Он не стал делиться своими опасениями с товарищами — лишь сделался молчаливым и все озирался по сторонам да тревожно поглядывал назад. Но когда Глеб заметил вслух, что патрулей здесь гораздо больше, чем было раньше Ирт тут же откликнулся:

— И все словно от нас прячутся. Копятся позади. Теперь и Глеб прекратил разговоры, завертел головой.

— Думаешь, нас преследуют?

— Не знаю… Вроде бы не с чего, но… Они пришпорили лошадей.

— И что будем делать? — спросил Глеб.

— Свернем куда-нибудь. Поглядим, пойдут ли они за нами.

— А если пойдут?

— Значит, плохо дело… Возможно, они тебя узнали, Богоборец. Потому и не спешат нападать, силы собирают. Момента подходящего ждут…

В стороне показались покатые серые крыши маленькой деревушки. Размалеванный деревянный щит на обочине сулил отдых, выпивку и еду. И товарищи сошли с тракта, свернули на пыльную грунтовую дорогу, похожую на русло пересохшего ручья.

— Ну как? — спросил Глеб через пять минут. — Видишь что-нибудь?

— Нет.

Легкая пыль поднималась клубящимся облаком, длинным косым крылом летела на серую траву, ложилась на землю словно пудра.

— Может, они не заметили, как мы свернули?

— Может.

— Или все же не за нами шли.

— Может, и не за нами…

Деревня была такой же пыльной, как и дорога. В пыли возились дети — сгребали пыльные кучи и разбивали их ногами; в пыли работали крестьяне — тяпками окучивали гряды; в пыли купались птицы: куры, голуби, воробьи; грудами серого меха валялись собаки, ворчали на чужаков, лениво поднимая головы, — и голоса у собак были глухие, словно пыль набилась им не только в шерсть, но и в глотки. Пыль хрустела на зубах и брала за горло, пыль застилала солнце и делала небо грязно-серым.