Личный фотограф смерти

Утро началось для Луиса не лучшим образом, радовало, если можно так сказать, то, что это было не в первый раз, и он уже привык к такому способу пробуждения.

Проснулся словно от толчка, как будто испуг из сна перешёл в реальность, тело резко вздрогнуло, а мозг мгновенно стёр воспоминания о приснившемся. Луис недовольно перевернулся и порадовался тому, что хотя бы не прикусил язык как в прошлый раз. Первой в мозг скользнула привычная после такого пробуждения мысль: «Как же все надоело! Зачем я живу?»

Второй: «Надо это исправить! Порадовать всех этих падальщиков».

Луис со стоном сел и схватился за голову:

— Опять! Ну, сколько можно?! — «они, наверное, ждут, не дождутся, когда я сдохну».

Бреясь перед зеркалом в ванной, он рассматривал своё хмурое лицо и красные глаза. Задумчиво посмотрел на безопасную бритву в своей руке, увидел на ней кровь. На скуле обнаружился крошечный разрез, видимо, возомнивший себя смертельной раной, и с отчаянием исторгающий из себя микроскопические капельки крови.

— Прелестно… — процедил Луис, со злостью плеская в лицо воду и вспоминая, есть ли в аптечке пластырь. «Они наверняка мечтают увидеть мою кровь!». Он вздрогнул.

На кухне он включил кофеварку и сел за стол, снова обхватив голову руками. Чувство тоски и безысходности накатывало волнами, не давая окончательно захлебнуться в бездне отчаяния. Давненько на него так не накатывало. Хотелось грызть стол и одновременно биться об него головой. Или просто распахнуть окно, и сделать шаг наружу. К счастью, третий этаж, на котором он жил, не слишком располагал к подобным поступкам. Поэтому Луис просто открыл окно и высунулся, осматриваясь. День был солнечный, ночью шел дождь, и многочисленные лужи сверкали в лучах светила. Туда-сюда сновали по тротуарам люди, все с задумчиво-недовольными лицами, не обращая внимания на окружающих. Споткнись и упади сейчас кто-нибудь и люди всё с тем же выражением, невозмутимо начнут обходить неудачника.

На дороге протянулась длинная пробка из машин. Злые, но покорные водители сидели в своих комфортных средствах передвижения, с завистью глядя на пешеходов, кто-то курил, кто-то, развалившись на сидении и высунув руку в окно, слушал радио. Женщины-водители болтали по телефону или красились. Некоторые делали и то и другое сразу. Пробка продвигалась медленно.

Луис захлопнул окно и занялся своим кофе, достал из раковины самую чистую чашку, плеснул в неё чёрную и очень крепкую жидкость. Есть он не собирался, из-за неприятного состояния его слегка тошнило, да и не было у него ничего съедобного, насколько он помнил. Давно пора было сходить в магазин и затариться продуктами, но в последнее время ему было всё сложнее заставить себя выйти на улицу не по работе. Голову сжал очередной спазм. Луис выругался.

Ситуацию спас кофе, горький совсем несладкий, он ненадолго отвлек его, а уж когда во рту оказалась спасительная сигарета, Луис почти ожил. Точнее он так подумал. «Нет! Хватит с меня! Я больше не могу это терпеть».

— Проклятье! — от его выкрика сигарета выпала изо рта и свалилась на стол. Быстрая реакция стол не спасла, на нём осталось чёрное горелое пятнышко, не первое, впрочем.

Луис принялся собираться, оделся, придирчиво понюхал подмышки, душ он не принимал уже пять дней, и, решив, что и так сойдет, вышел из дома.

«Вы этого добивались? Ну что ж, посмотрим, как вам это понравится».

Луис пересёк улицу и через переулок выбрался на соседнюю, поймал такси, назвал адрес и, откинувшись на сиденье, закрыл глаза.

«А ведь я никому не мешал. Я просто хотел жить. Жить не лучше, но и не хуже других. Разве это преступление? Почему же мне так не везёт? Что я сделал? Кому помешал? За что они так со мной?»

— Эй, мистер! Приехали, — таксист обернулся и окликнул Луиса, когда тот не отреагировал на торможение.

Выбравшись из машины, Луис огляделся и решительно направился через дорогу к большому рекламному щиту. Реклама на нём призывала, по иронии судьбы, к покупке тех бритвенных станков, которыми пользовался Луис, и которые совсем не создавали рекламируемую безопасность во время бритья.

Остановившись в его тени, Луис пристально всмотрелся в высотное здание, расположенное в паре десятков метров от него. Сплошь стеклянное и зеркальное, оно было практически памятником современной архитектуре. Жильё в нем стоило столько, сколько среднестатистический человек, и вообразить бы не смог. Этаже на пятнадцатом, в люльке болтался мойщик окон, работал он или нет, видно не было. «Жизнь меня пережевала и выплюнула. А другие вон живут, в хоромах. Сволочи-и-и…»

Луис достал из рюкзака футляр с фотоаппаратом, расчехлил его, настроил. Навел на мойщика и сделал пару снимков его и самого здания. «А я… Я никто. Я выцарапывал себе путь, но ничего не смог. Я ничтожество… Я не должен жить, я больше не могу жить! С меня хватит!»