Личный колдун президента

— А толку-то? — пожал плечами президент. — Если закон неисполним, то зачем он вообще нужен?

— Очень даже исполним. Министерство военной энергетики гарантирует.

— Но как-то оно…

Мысленное ругательство на родном языке в такой ситуации не помогает. А вот на русском это звучит солидно, эмоционально и даёт дополнительный энергетический заряд.

— Предложите альтернативу, Глеб Егорович.

— Альтернативу, говорите? — он прищурился, будто посмотрел на меня через прицел. — Есть такая… Что вы знаете, Владимир Владимирович, об убийстве императора Павла Первого?

И что ответить? Не признаваться же, что об этом эпизоде российской истории я вообще ничего не знаю, и услышал он нём только сейчас. До этого момента вообще не подозревал о существовании в этом благостном мире подонков, способных лишить жизни священную особу императора. Ладно там короли или независимые герцоги… тех я собственноручно на тот свет десятка два отправил. Но император… покушение на него является святотатством и карается с особой жестокостью. Сроков давности сие деяние не имеет.

Правда, на того же Ермия покушения устраивали два-три раза в год.

— И вы предлагаете?

— Да, — кивнул президент. — Как это ни смешно звучит, но даже спустя двести с лишним лет преступление осталось безнаказанным. Организованная преступная группа по предварительному сговору… финансирование терроризма… Вот, Владимир Владимирович, именно финансирование терроризма и будет той самой вишенкой на торте.

— Нынешняя премьер-министр не подходит по возрасту в качестве главного обвиняемого. Она, конечно, выглядит ровесницей египетских мумий, но всё равно не тянет на главного фигуранта.

— И не нужно, — улыбнулся президент. — Претензии предъявляются не к премьер-министру, а ко всему государству, как к организованной преступной группировке. Они, естественно, попытаются уйти от ответственности, отрицая всё и вся. Вообще-то я уверен, что они именно так и поступят.

— А мы?

— А мы будем суровы и непоколебимы! — засмеялся Жеглов. — Нас не интересуют их оправдания. Правосудие восторжествует, ибо оно… оно… да похрену, что там оно!

Правильно. Одобряю выводы президента, так как они не противоречат основному принципу существования цивилизованного человека — зло должно быть наказано! Причём злом мы будем считать всё то, что направлено против нас.

— То есть, работаем, Глеб Егорович?

— Работаем, Владимир Владимирович!

Лондон. Личные апартаменты Её королевского Величество Виктории II. Три дня спустя.

— Что это такое? — королева брезгливо отшвырнула украшенный синими печатями листок бумаги. — Зачем вы это принесли, Джеффри?

Её Величества генеральный атторней*** (один из юристов Короны. Вместе с подчинённым ему Генеральным солиситором Англии и Уэльса является главным советником по правовым вопросам Короны и правительства в Англии и Уэльсе; представляет их интересы в суде в качестве истца или ответчика, а также поддерживает обвинение по особо важным уголовным делам) пожал плечами:

— Данный запрос выходит за пределы моих полномочий.

Виктория гневно раздула ноздри, но нашла в себе силы сдержаться. Если срываться на каждого болвана, то никакого здоровья не хватит! А поводов достаточно — сначала глупая клуша, по недоразумению занявшая кресло премьер-министра, устроила шоу на телевидении, потом не придумала ничего умнее, как заявить, что её неправильно поняли… Теперь же вот очередной недоумок притащил странную бумагу.

В высшей степени странную бумагу! Вызов в суд по делу об убийстве российского императора Павла Первого, финансировании терроризма, создании преступной группировки, организации наркоторговли в планетарном масштабе и прочая, и прочая, и прочая… Причём по всем пунктам в качестве главного обвиняемого проходит непосредственно Великобритания как государство, и королева Виктория II в качестве его главы. Судебное заседание начнётся через два часа в каком-то неизвестном географам Мухоедове. Где это вообще находится?

— В вашем кабинете нет мусорной корзины, Джеффри? Выбросить и забыть.

— Извините, Ваше Величество, но вот ещё одна бумага… — главный королевский юрист выудил из папки ещё очередной листок. — Пришло по линии Форин-оффиса.

— Что там, очередное оскорбление? — королева не стала дожидаться ответа на вопрос и, надев старомодные очки в золотой оправе, углубилась в чтение.

Впрочем, процесс длился недолго. Гораздо больше времени ушло на осознание того факта, что английской короне выдвинут ультиматум. Если коротко, то Виктории предлагалось передать государство под внешнее управление акционерному обществу «Мухоедовский мясокомбинат», и принять добровольное участие в судебном процессе, который определит разумный срок тюремного заключения с конфискацией имущества для неё лично, высшую меру социальной защиты для членов обеих палат парламента, и почётную ссылку в Коми-Пермяцкий автономный округ для членов королевской семьи.