Личный номер 777

Пулеметчик наградил его уничтожающим взглядом. Стер рукавом грязь с приклада.

Патруль двинулся дальше.

Теперь Брук боялся не столько ловушек или незнакомого зверья, сколько быть осмеянным. Над ним, фермером, смеются горожане! От подобной неуверенности чаще всего страдают люди с чрезмерно живым воображением, а Брук себя таковым не считал, и то, что он до сих пор жив — было убедительным тому подтверждением. А вот поди ж ты: сомнения раздирали его на части. Больше всего в эти минуты он боялся быть не как все.

Марш продолжался. Жара валила с ног. Он чувствовал себя, как выбравшийся на сушу водолаз в полном облачении. С каждым шагом тонны барахла на плечах становились все тяжелее. Назойливые птичьи крики не давали сосредоточиться.

Приглушенный маской голос пулеметчика вернул его к реальности:

— Отвали от меня, придурок! Держи дистанцию!

Он стиснул зубы и остановился. В следующий момент из-под ног выпрыгнула зеленая земляная жаба. Он молниеносно, насколько позволила тяжелая амуниция, отскочил назад и вскинул ствол. Щелк!

Волна шороха: солдаты вновь слились с травой. Мгновения напряженного ожидания.

Подмигивание маркера. «Цель не обнаружена».

— Семь-пять, опять животное?

— Виноват, сержант. Кажется, оно неопасно.

— Отбой тревоги! Вперед.

Над головой захлопали крылья.

Проклятые рефлексы! Птица. Ярко-красная, с ядовито-желтым клювом, с синими ободками вокруг глаз.

— Семь-пять, это кокосовый вор! Жрет только орехи.

— Семь-один, вас понял.

— Кончай дергаться, идиот! Ты нас демаскируешь.

Наконец они достигли опушки. Продираясь сквозь цепкие растения высотой по колено, патруль добрался до звериной тропы, и бойцы один за другим углубились в лесной лабиринт. Позади них по-прежнему кричали птицы. Крик, другой, полминуты тишины, еще один крик, снова пауза. Заросли становилась все гуще, поглощали все звуки, и в какой-то момент крики резко стихли, как будто крикуна придавили подушкой. Теперь по обеим сторонам узкой тропки сплошной стеной возвышались джунгли.

Когда патруль высадился из коптера, полтора десятка вооруженных до зубов солдат выглядели грозной силой. Но здесь, под сенью лесных исполинов, возносившихся на невообразимую высоту, отряд казался всего лишь кучкой жалких букашек. Они шли и шли, медленно пробираясь в туннеле с живыми сводами. Воздух стал густ и вязок от испарений. Редкие лучики света с трудом пробивались сквозь полог листьев, рождая зеленый сумрак, и казалось, будто люди бредут сквозь водную толщу.

Под ногами чавкала грязь — здесь всегда было влажно без всякого дождя. Тропа петляла, закручивалась и вела в никуда. У Брука было ощущение, будто он бредет в пустоту, а его преследует нечто невидимое и оттого еще более опасное. Именно эта неизвестность больше всего действовала ему на нервы. Не зная особенностей местной живности, не имея возможности выбраться из душного сумрака, он ощущал себя не более чем бессловесным грузом, безропотным истуканом, не способным ни защититься, ни даже определить источник опасности.

Пулеметчик то и дело исчезал за крутым поворотом тропы, и тогда Бруку чудилось, будто он остался один. Он знал, что это не так, и все же, не в силах преодолеть страх перед незнакомым миром, ускорял шаг и успокаивался лишь тогда, когда снова видел спину товарища.

— Семь-пять, соблюдай дистанцию! — одергивал его сержант.

Патруль все больше походил на страшный сон. Заросли вокруг кишели незнакомой жизнью. Со всех сторон доносилось стрекотание, писк и шорох; в грязи под ногами возились мелкие черные существа; замшелые стволы увивали растения, отдаленно напоминавшие плотоядные лианы. Брука не оставляло предчувствие, что вот-вот что-то случится. Он страстно надеялся и желал этого — лишь бы дать выход скопившемуся напряжению. А пока он мучился оттого, что вокруг ничего не происходило.

Через два часа — Бруку они показались вечностью — они дошли до небольшой реки. Робот-следопыт, похожий на гигантского паука, спустился по глиняному откосу и заскользил по стоячей воде, черневшей в тени нависших над нею деревьев. За ним, подняв оружие над головой, по грудь в воде двинулся головной. Брука охватил ужас от одной только мысли о том, что придется войти в эту воду. В голове замелькали жутковатые образы хищных рептилий и насекомых, способных растерзать человека быстрее, чем он сообразит, что происходит. Он вспомнил водяного скорпиона, убившего отца, вспомнил, как выглядел выпотрошенный труп андроида, ставшего жертвой змеиных личинок. На память пришли слова инструктора в школе выживания: «Вода на открытом грунте — смертельный враг, вне зависимости от степени прозрачности. Входи только в те водоемы, в безопасности которых уверен. В противном случае обработай водоем химическими гранатами, но и после этого будь предельно внимателен и оставляй на берегу напарника, готового поддержать тебя огнем. Помни — огнестрельное оружие малопригодно для ближней обороны на воде и абсолютно непригодно против мелких подводных хищников».