Личный пилот Гитлера. Воспоминания обергруппенфюрера СС. 1939-1945

Когда мы выбрались из ора, я постарался побыстрее набрать высоту – чем выше, тем спокойнее воздушная масса. Мы уже миновали Боцен, когда радист сообщил, что у нашего несчастного пассажира никак не прекращается кровотечение. Я открыл дверь кабины и посмотрел в сторону туалета. Впечатление было такое, будто там зарезали свинью. К своему ужасу, я заметил, что радист прикладывает к ране пострадавшего влажные полотенца. Неудивительно, что кровь никак не могла остановиться! Я приказал приложить к ране сухое полотенце, и кровотечение скоро прекратилось.

К счастью, небо над Бреннером оказалось чистым и продолжало оставаться таким до конца пути. Я отправил радиосообщение – уведомить врача в аэропорту, что у нас на борту раненый. Кроме того, я попросил таможенников и директора аэропорта в Обервизенфельде разрешения завести самолет в ангар, чтобы не выгружать испачканного с головы до ног кровью пассажира на виду у посетителей большого летнего ресторана в аэропорту. После посадки я завел самолет в ангар, где и были соблюдены все необходимые таможенные и паспортные формальности, а врач наложил на рану неудачливого пассажира несколько скоб. Тот выглядел очень плохо; его костюм был весь в пятнах крови. Я извинился перед ним, объяснив, что перед кознями ора был бессилен. Оказалось, что я имею дело с фанатичным игроком в футбол, который спешил на международный матч в Прагу. На следующий же день он полетел дальше. Поскольку компания компенсировала ему ущерб, можно считать, что вся эта история закончилась относительно благополучно.

Семичасовой полет над Альпами

Горы знали, как удивить меня своими новыми проделками. Холод, фоэн, бури, ветра – все это я пережил. Иногда фронт непогоды возникал прямо над горной цепью и его просто невозможно было обогнуть. Так однажды на пути из Мюнхена в Милан мы получили сообщение, что встречный грозовой фронт непогоды, сопровождающийся градом, накрыл весь Альпийский регион. Все, что можно себе представить, если речь идет о плохой погоде, на этот раз присутствовало в атмосфере. Я попытался добраться до Бреннера, но еще до того, как мы пролетели Инсбрук, облака и грозовые фронты преградили путь. Было невозможно лететь дальше прямым курсом, единственный выход – идти кружным путем. Сначала я думал лететь в сторону озера Констанц вдоль долины Рейна и попытаться добраться до Милана, следуя над Шплюгенским перевалом и озером Комер. Но и над Рейнской долиной бушевала буря, а облака закрыли видимость. Я снова повернул и полетел по направлению к Швейцарии вдоль Альп в сторону озера Фирвальдштеттер. Однако и там я не нашел просвета в облаках. Следуя далее вдоль Альп, я убедился, что на западе не слышно грозовых раскатов, но зато облака закрыли собой высокую горную цепь. Я полетел над вершинами Юнгфрау и Маттехорн, чтобы добраться до желанной цели, следуя вдоль долины Роны.

Я снова оказался в Швейцарии, но все еще никак не мог преодолеть горы. Аэродром в Женеве я хорошо знал, совершал на нем посадки сотни раз. К тому же топливо уже было на исходе, и я решил садиться. По прогнозам погоды, которые я получил в Женеве, путь на юг был свободен. После дозаправки я снова поднялся в воздух и пролетел около 150 километров вдоль долины Роны в сторону Марселя. В этом районе небо над Альпами было чистым. После семи часов полета я добрался наконец до Милана окольным путем через Геную. Ни один из наших пассажиров не торопился. Все они получили удовольствие от полета.

Тревоги и радости – всегда рядом

Часто бывало так, что, пока мы решали возникшие проблемы, наши гости в салоне самолета спокойно наблюдали за нашими хлопотами, если, конечно, их внимание не отвлекал открывшийся в иллюминаторе вид. Ведь они не имели возможности каждый день видеть Альпы при особом освещении, в окружении воздушных замков, на таком отличном от многих других маршруте. Пассажиры восхищались величественными видами Юнгфрау с ее ледниками, Маттехорна, долиной реки Роны, Монте-Розой и другими вершинами. Они были полностью погружены в это зрелище и восхищены открывшимся им миром, тогда как мы напряженно работали, чтобы обеспечить безопасность полета.

Ночная посадка на картофельном поле

Дорогой читатель, прошу прощения за столь подробное описание сугубо личных переживаний из моей прошлой жизни, но они мне кажутся важными сейчас, когда люди воспринимают как должное сверхзвуковую скорость и уже успели позабыть о том, с какими неимоверными трудностями сталкивалась авиация всего три десятка лет тому назад.