Личный пилот Гитлера. Воспоминания обергруппенфюрера СС. 1939-1945

Гитлер рассказал мне, как выбрал такой подарок. Сперва он посоветовался со своими товарищами. Борман, который знал, что я люблю ездить на рыбалку, предложил подарить удочку. Затем Гитлер вспомнил об одном случае, который произошел уже довольно давно. Я ездил из мюнхенского аэропорта к себе домой на Пильзенское озеро на машине, и это занимало около часа. Однажды Гитлера посетила идея последовать за мной на другой машине, чтобы посмотреть, такой ли я хороший водитель, как пилот. Он хотел понаблюдать, как я несусь по дороге с бешеной скоростью, поскольку полагал, что раз я летчик, то так и должен ездить. Он следовал на некотором расстоянии и мог наблюдать за мной примерно в течение получаса, вплоть до Пасинга. Он остался доволен всем увиденным. Его не устраивало только одно обстоятельство: что я, летный капитан и личный пилот фюрера, езжу на американском «форде». Поэтому заказал для меня «мерседес», который и был доставлен в рейхсканцелярию лично директором Верлином. Гитлер не возражал, когда я пожелал лично отогнать машину в Мюнхен. Следующей ночью я отправился на этом «мерседесе» домой, к своей жене. Я был счастлив. Теперь у меня был прекрасный дом, жена, дети и этот прекрасный автомобиль. Я часто повторял своей жене, что не желаю больше ничего, лишь бы только сохранить то, что уже у меня есть. Однако счастье крайне переменчиво в этом мире. Эта машина оставалась у меня только до конца войны. Затем ее отобрали американцы.

Конфликт из-за полета в Африку

Было две причины, по которым мы заказали новые самолеты «Юнкерс» в том году. Во-первых, нам требовалось все больше и больше самолетов, а во-вторых, старые самолеты со временем надо было менять. Осенью я снова оказался на заводе Юнкерса в Дессау, подписывая контракт на самолеты и обсуждая вопросы их оснащения. Когда все переговоры завершились, директор Тидеманн пригласил меня пообедать в заводской столовой.

Он хотел посоветоваться со мной. «Юнкерс» только что продал тридцать Ju-52 в Южную Африку. Эти самолеты изготовили в кратчайшие сроки и начали перегонять в Южную Африку. Однако в распоряжении завода было очень мало летчиков. «Юнкерс» мог выделять только два экипажа для перегона. Остальные совершали испытательные полеты вокруг Дессау. «Люфтханза» также ничем не могла помочь, поскольку сама переживала острый недостаток летчиков на многих рейсах. Оставались только германские военно-воздушные силы. Они очень хотели помочь, но их пилотам недоставало опыта, особенно в полетах на дальние расстояния. Об этом задумались, вспомнив о неточности имевшихся карт. У военных же не хватало опыта, чтобы прокладывать курс по компасу и ориентироваться по навигационным приборам. Уже случилось несколько инцидентов, когда экипажи совершали аварийные посадки в африканской саванне. Требовалось много усилий, чтобы спасти людей, а машины просто приходилось бросать. Они так и пропадали в глуши. Конечно, страховые компании покрывали все издержки, но при этом они поднимали ставки, так что весь проект становился невыгодным.

Герр Тидеманн спросил меня, могу ли я предоставить им два или три экипажа, способных справиться с подобной задачей. Я пообещал выделить два экипажа немедленно и, поскольку приближалась зима, сказал, что смогу полететь и сам. Тидеманн был в восторге. Я подчеркнул, что сперва должен получить разрешение у «шефа». Тем не менее заверил, что два других экипажа будут у него в распоряжении в любом случае.

В тот же вечер, во время ужина, я пересказал весь этот разговор Гитлеру. Он согласился, что мы можем летать на «Юнкерсах» в Южную Африку, но категорически возражал только по одному пункту. Лично я не должен в этом участвовать. Я заметил, что мне практически не приходится летать за пределами Германии и что для этой цели могу использовать свой двухнедельный отпуск, который я обычно тратил на лыжные прогулки. Это его нисколько не убедило. «Баур, это не подлежит обсуждению. Как ты только мог о таком подумать. Если ты совершишь аварийную посадку где-нибудь в дебрях и тебя съедят львы, то я буду здесь сидеть и ждать тебя! Я не могу этого допустить!» Итак, не разрешил!

Я был так разочарован, что день за днем сидел за завтраком и обедом, не произнося ни слова. В конце концов Гитлер спросил: «Баур, что с тобой случилось?» Я ответил ему, что он прекрасно знает причину. Я хотел полететь в Африку. Когда Гитлер понял, насколько это важно для меня, он дал свое согласие. Но я должен был обещать каждый вечер отправлять телеграммы с сообщениями о том, когда и где совершил посадку. Конечно, я обещал это делать, и сдержал свое обещание.