Личный постапокалипсис (СИ)

Отношения с этим парнем у Джона были не совсем простые, можно сказать, что они друг другу соперники. Джеймс Коул был типичным сыночком богатого папы, а потому смотрел на всех сверху вниз. Для него Джон Аллердайс — представитель среднего класса, а значит, не равен Джеймсу.

— Не хотелось бы начинать год с типичных перепалок, — ответил ему Джон.

— Ну, что ты! Я лишь хотел спросить, как дела, как каникулы провел?

— Нормально.

— Вот и хорошо… Я слышал, что Ханна Блэквуд забеременела, так же дошли новости, кто отец, — Коул странно улыбнулся.

— Вот только не… — Аллердайс только хотел сказать, но тут его перебили.

— Да ладно тебе, хорош мужик ведь! Ладно, я пошел. А тебе удачи в отцовстве.

Джеймс прошел мимо Джона, таща за собой Грега, который посмотрел на него не то с сочувствием, не то с презрением. Что ж, он знает о том, кто отец ребёнка Ханны. Остается лишь молиться, чтобы Джеймс не узнал о пленении Джона, иначе будущий год парня в этом институте обещает быть «веселым».

***

— Как первый день в институте? — участливо спросил отец.

— Ты точно уверен, что мне стоит продолжать? — ответил вопросом на вопрос Джон.

— Поверь мне, тебе это нужно. Ты ещё потом мне спасибо скажешь.

Джон закатил глаза и с напряженным видом пошел к себе. На секунду парню показалось, что вернулась та атмосфера прежней жизни. Джон, который вечно отлынивает от учебы. И папа, который вечно пытается образумить сына. Но тут же неволей накатили те воспоминания первых дней после рабства, и Джон понимает, что всё-таки не стоит сильно обольщаться.

К тому же пока еще Пол на свободе. Да, Джон помнит, как тот ему помог сбежать, но кто знает, как может поменяться настроение мужчины, и тот вдруг резко не захочет вернуть свою игрушку? Пока один из них на свободе, Джон Аллердайс ни за что на свете не успокоится. Успокоится лишь только в том случае, когда они оба не окажутся за решеткой, хотя парень и не прочь бы самому их прикончить. Вряд ли бы Джон пожалел о своём выборе.

На мгновение парень представил, как Пол и Саймон горят в огне, как их тела покрываются ожогами. И как Джон на это смотрит с улыбкой на лице. Да, это довольно жестоко, но разве они не были жестоки к нему сами?

Он остановился возле комнаты Бобби. В данный момент его не было дома: к нему в гости приехала та самая медсестра из Канады, с которой он теперь встречается. И сейчас он с ней гуляет. Джон медленно, будто опасаясь чего-то, вошел в комнату брата. Отчего-то ему захотелось узнать, как живет Роберт. В принципе, интерьер мало чем отличается, разве что обои были у него желтовато-синими.

Джон присел на кресло, что стояло возле рабочего стола брата и медленно крутанулся. Тут на его взор упала небольшая чёрная тетрадка. Любопытство Аллердайса начинало всё больше и больше разрастаться, и он открыл первые страницы. Джон листал, проходясь глазами по написанному. Его брат ведет личный дневник? Вот уж прикол. И сейчас Джон чувствовал себя, словно открыл занавес великой тайны. Отчасти так оно и было: сейчас в его руках лежат все самые сокровенные мысли, всё самое личное, что находилось в голове Роберта. И только сейчас Джон начал понимать, что вот это все не является правильным, что он вот так просто взял и ворвался в личное пространство Бобби. Тот его за это явно по голове не погладит.

Но всё же ядовитый интерес к чужим мыслям одолел Джона, и он, хоть и понимал, что действует неправильно, продолжал читать дневник. Записей было много, так что парень просто пробегал глазами. Но что его, действительно, заинтересовало, так это последние записи за два месяца. То, как Роберт изнервничался, постоянно пытаясь найти брата. Как он жалел, что вовремя не сказал своему брату нужных слов насчет матери. Джона даже задело то, что Бобби однажды подумал, будто он умер. В этом дневнике Дрейк одновременно то проклинал, то молил о возвращении. И это невероятно тронуло.

А дни, когда Джон вернулся… Роберт покрывал благим матом этих похитителей. И даже сквозь бумагу и чернила Джон чувствовал, как тот это писал с ненавистью. И вдруг какая-то капля упала на страницу, и Джон испугался. И только в этот момент он понял, что плачет. Парень не понимал, что же такого в этом, и почему он плачет из-за этого. Просто Бобби очень любит своего брата, и всё на этом. Зачем же плакать?

Дальше он читал, пытаясь усмирить свои слезы. Чем дальше Джон читал, тем реже себя там обнаруживал. Всё больше и больше места в строчках занимала Мари. Та медсестра, что была в канадской больнице, в которой первое время провел Джон. Джон понимал, насколько всё серьёзно, как он любит эту девушку. И как он ненавидит расстояние между ними. Серьезно, теперь ему уже жалко парня. И тут он вспомнил, что на данный момент Роберт с ней гуляет, а значит, скоро в дневнике появится новая запись.