Личный враг князя Данилова

— Я тоже, — проговорил он, глядя на вылезающего на берег Ивана. Маша отвернулась и занялась сапогами. По губам скользила улыбка. Она все поняла, хотя так и подмывало спросить: «Тоже стесняешься или тоже любишь?»

Колганов, Лемешев и Данилов отправились во второй рейс. Вернулись вместе с прикрывавшим отход Тонем.

Чернобровый снова пришел в сознание. Застонал.

— Кончается парень, — пробормотал Прохор, — не жилец видать.

Каранелли промолчал. Есть у него еще один аргумент в пользу жизни юноши. Только болтать о нем не следует.

Командир послал отряд на другую сторону рощи. Винтовку Луи отдал Лемешеву, вооружившись лишь автоматом. Приказал ждать его возвращения. Взвалил Алешу на плечи и отправился в чащу.

Чернобровый очнулся, выпрыгнув из забытья. Состояние размытой реальности перемежающееся с бредом, преследующее парня последние дни, словно испарилось. Мир обрел четкость, Алексей обнаружил себя в сумерках вечернего леса. Или утреннего?

— Как самочувствие, солдат? — спросил Каранелли.

— Отлично.

— Вот и славно. Пошли.

— А что было?

— Ты имеешь в виду, что случилось с тобой?

— Да.

— Ты сильно заболел. А потом все прошло.

— Да, я помню, простудился. А потом все как в тумане.

— Так и было. Только сейчас ты выздоровел. И давай договоримся так — ты ни с кем эту тему не обсуждаешь. Не до этого! Только создашь лишние проблемы!

— Есть не обсуждать, товарищ командир!

Чернобровый и Каранелли вышли к кромке рощи, когда уже начало темнеть. Пошел мелкий дождик.

— Возьми оружие, Алеша, — негромко сказал Лемешев. — Автомат, пистолет и гранаты. В голосе не было ни малейшего удивления стремительным выздоровлением солдата.

— Будешь рядом с Князем! Возьмешь две коробки патронов. Запомнил? — добавил Каранелли.

— Так точно!

Алексей отправился за оружием.

— Что будем дальше делать?

— Через час стемнеет, и пойдем на запад. Километров через пять надо переправиться через Днепр. Потом пойдем на север, под Рудню.

— После Днепра нужно еще через железную дорогу и Минское шоссе перебраться.

— Зато дальше сплошными лесами пойдем.

— Придется барахло опять бросать. Днепр не Свиная — по дну вброд не пройдешь.

— Не думаю. Во-первых, нас теперь надвое больше стало — мне Алешку нести не надо. Во-вторых, сделаем небольшой плот, туда все сложим.

Подошел Данилов.

— Артист, мотоцикл здесь.

— Какой?

— Который мы бросили после нападения на Ляды. Я боялся, что заминирован, но Сергей проверил — все нормально. Кажется, немцы сюда так и не добрались.

Несколько секунд Луи перерабатывал эту неожиданную информацию.

— Нет! Нам сейчас лучше без лишнего шума.

Дождь немного усилился, стал заметным. Каранелли велел достать плащи. Широкие, которые остались у партизан еще с момента первого нападения на взвод фашистов летом. Верой и правдой сослужившие им при атаке на колонну военнопленных. Их было четыре.

Красцов развернул один и сел на поваленное дерево, накрыв пулемет.

— Товарищ майор, — сказал он, — идите сюда.

Распахнутый плащ укрыл обоих. На соседнем пне уселись Колганов и Чернобровый, спрятав от дождя значительную часть продуктов и патроны к пулеметам. Еще под одним спрятался Каранелли. Последний развернул Данилов.

Маша завозилась с медикаментами, завязывая вещмешок. Немногословный Тонь ждал, поглядывая в поле сквозь ветки ели. Девушка выпрямилась, ее шаги потихоньку удалились. Сергей пошел в сторону Данилова. Николай вдруг сообразил, что он даже не посмотрел, куда пошла Маша. Прежде чем полностью повернуться к нему, сапер сделал уже четыре шага. Он точно знал! Только делал вид, что все зависит от ее выбора.

Кровь ударила в лицо Данилова. Все понимают, что происходит между Машей и командиром. Все! Кроме Николая, который еще надеется!

«Глупец! Глупец! Глупец!» — беззвучно кричал он самому себе. Но, когда Сергей залезал под плащ, Николай уже справился. Лицо не выражало внутреннего волнения.

Устроившись поудобнее на сухой земле под елью, Данилов задумчиво смотрел на укрытых плащом Машу и Каранелли, едва различимых в сумерках.

«Но если всем все ясно, то почему бы не спросить напрямую?» — подумал он.

— И давно это заметно?

Сергей не стал переспрашивать, о чем идет речь. Зачем?

— Да как вернулись вы из разведки, так стало заметно. Маша — она красивая, на нее все заглядываются. Вот и получается, что у всех на виду.

Данилов молчал. Действительно, кажется, только он не заметил, куда смотрит девушка. Вот только почему вдруг решил, что имеет права на Машу? Потому что она так похожа на Ирэну? Глупость какая!

Наконец, Николай вздохнул. Спрашивать, так спрашивать! Сергей вроде не болтун.

— А что же тогда никто не пытается привлечь ее внимание? Или я не увидел чего?

— Так кто же против товарища Артиста попрет? Дело не в том, что он командир. Кто с ним всерьез посостязаться сможет? Разве что вы, товарищ Князь.

— Нет, мне, пожалуй, тоже не по силам, — чуть усмехнулся Данилов.

— Ну а нам и подавно. Он ведь и умен и хитер. Это надо же такое придумать — взорвать над немцами сто килограммов тола!

В голосе обычно сдержанного Тоня звучало восхищение.