Лидия. Головная боль академии. Книга 2 (СИ)

— Повторите, что вы сейчас сказали? — надо мной грозной скалой навис самый противный обитатель сего заведения, он же его глава.

— Э-э… — блин! Ну, бли-и-ин! И я не нашла ничего лучше, чем: — Барсик! Барсик, ко мне! Живо!

— Хм, — недоверчиво фыркнули мне в лицо, а мою попытку улизнуть пресекли жёстким: — Ко мне в кабинет. Немедленно!

Глава 4. Дарси

Эдриан Дарс

Выпадать из реальности и давать волю чувствам — пагубно для работы. Стоило отвлечься на личные дела, как случился форс-мажор.

Взлом защиты! Проникновение в Глаз Хаоса! Какая-то адептка свалилась в колодец, прорвав защитное поле!

И кто? Снова эта несносная Лия Ферб!

До этой занозы в пещеру многократно пытались пролезть всякие дурочки, но дело ограничивалось надушенными бумажками в розовых конвертах и брелками-безделушками.

Ни у кого не хватило дури сигать в колодец!

У этой девицы хватило…

Эдриан переместился к пещере порталом, чего не делал уже давно. Порталы всегда давались ему тяжело, несмотря на высокий уровень магических сил. Просто расчёты и точность — не его конёк. Поэтому когда необходимо, приходится натужно скрипеть мозгами и открывать портал.

Вся жизнь пронеслась у него перед глазами, когда колодец оказался пуст. Совсем. Ни эманаций смерти, ни отголосков чужой боли.

Ни-че-го.

Следы чуждой этому месту энергетики истаяли, и ректор заподозрил, что это сэр Гамильтон втихаря подтёр их, обнаружив, что адептки внизу нет.

То ли Хаос поглотил её полностью, то ли она каким-то чудом выбралась.

«Проклятье!» — отчего-то даже дышалось с трудом.

Столько лет жёсткой дисциплины в академии, блестящие результаты выпускников и растущий с каждым годом престиж заведения. И всё портит одна пронырливая девчонка, которой вдруг захотелось нырнуть в Хаос.

«Самоубийца!» — клокотала в груди ярость со вкусом безысходности.

— Господин Дарс, — призрак выглядел пришибленным. — Колодец пуст.

А то он не видит?!

— Где ты оставил девчонку? — не спросил, а, скорее, вопросительно прорычал Эдриан.

— Она упала на паутину, к стражу.

Ректор зажал переносицу большим и указательным пальцами. Он так делал, когда нужно о чём-то хорошенько подумать.

— В колодце нестабильный магический фон. Она могла левитировать наверх?

— Там большая глубина, но… У адептки изрядно высокий уровень магии, — осторожно высказался призрак.

«Выбралась. Эта зараза не могла вот так просто избавить этот мир от себя», — понял ректор и метнулся прочь из пещеры.

Лия абсолютно точно жива. Будь она в беде, он бы ощутил это.

Когда в моменты нестабильности Глаза Эдриан удерживает защиту, всё вокруг густо пропитывается его болью и иногда даже кровью. В прошлый раз он едва не умер, усмиряя рвущихся из колодца тварей Хаоса. Их было так много, что Эдриану пришлось выпустить наружу магию тьмы, так как обычная человеческая магия не справлялась. Позже тьма попыталась захватить контроль над телом и разумом своего носителя, и если бы не проректор де Уолш, академию в лучшем случае ожидали бы выборы нового главы.

В тот раз Эдриану повезло, что ему в глотку насильно влили слоновью дозу зелья. Тьма спряталась поглубже, затаилась до нового кризиса.

Больше всего господина Дарса поразило даже не то, с какой лёгкостью тьма откликнулась на призыв, а её сила — чудовищная, разрушительная, яростная, чужеродная.

Сейчас эта сила снова рвалась в атаку, но уже несколько другого рода.

Больше всего хотелось найти Лию и… убедиться, что она жива. Тщательно убедиться! Проверить каждую часть тела!

Проклятье, это какое-то наваждение…

«Может ли девчонка тоже быть заражённой тьмой? — промелькнула в голове Эдриана мысль, но он тут же её отверг: — Нет, не может. Во-первых, у девчонки живые родители и благополучная семья. Во-вторых, она слишком открытая и общительная, даже чересчур! На человека, порабощённого тьмой, она не похожа, хотя какая-то дьявольщина в ней, безусловно, присутствует».

В комнате Лии ректор застал только перепуганную и ничего не знающую о подруге адептку аль Тикси.

Следующим местом на повестке дня была лаборатория выскочки Мейо, но по пути господин Дарс, сам не понимая, почему, свернул в столовую.

И не прогадал!

Это был словно сон. Как будто тайна, опутывавшая его последние полгода, приоткрылась и вот-вот распустится пышным бутоном.

Почему эти странные девчачьи сравнения лезут в его голову, Эдриан искренне недоумевал, но слышал то, что слышал:

— Дарси? Дарси? Ты где застрял? — голос Лии, притом, что она сама скрыта за дверью.

Дарси… Он-то думал, это имя существует лишь в его голове, священное и неизвестное никому. А оказалось…

Гадкая адептка издевается! Это она так панибратски зовёт его за глаза? Оторва, по которой плачут всевозможные наказания! Невоспитанное создание!

А ещё дико бесит, что Эдриана тянет к девчонке. Этого нельзя отрицать. Есть в ней что-то такое, за что цепляется взгляд.

Бесстыдница!

Сегодня она снова снилась ему и вытворяла такое…

— Господин ректор, я готова понести любое наказание, — томно шептала она ему на ухо. — Но, согласитесь, гораздо приятнее, когда я скрашиваю ваше одиночество. Ваша угрюмость — это лишь неподаренная любовь!