Лидия. Головная боль академии. Книга 2 (СИ)

– Хорошо, – произнёс он так, что стало ясно: всё запущено. – Объясни мне вот что... Тео де Торвальди, Амавертиэль аль Дельнаири, Мартин Арршез Гхроштег. К каждому из них ты стараешься подобраться как можно ближе. И удивительное дело: по счастливому стечению обстоятельств эти три персоны – высокородные и холостые.

Ага. Узнал про Мартину, значит.

Следил... козёл!

– Эдриан, я уже говорила тебе, что моя семья служит при дворе, и с некоторыми представителями знати я имела честь познакомиться ранее, – пришлось признаться, иначе он невесть что обо мне надумает.

– Хочешь сказать, твоё общение с представителями высоких родов не имеет личного подтекста?

Ну, что тут ответишь? И да и нет.

– Понимаешь, вчера на балу произошёл инцидент... – я до сих пор не была уверена, стоит ли рассказывать об этом Эдриану, всё же обещала орчанке. – Кронпринц встретил свою пару.

Мой визави не просто напрягся – окаменел. Замер, и вперил в меня жгуче-неприязненный взгляд.

Некоторые ревнивцы (не буду показывать пальцем) решили, что это я про себя. Как будто, кроме меня, на этом балу и посмотреть было не на кого.

Я продолжила:

– Это оказался Мартин-Бык. Меня сегодня вызывали во дворец по этому поводу и попросили, чтобы я аккуратно выяснила максимум информации о Мартине Гхроштеге.

– Что за бред? Богиня не благословляет однополые пары.

– Не благословляет, к счастью. Мартина – девушка, – огорошила я ректора. – Дочь правителя Орочьей степи. Обстоятельства вынудили её поступить в академию, чтобы стать сильнейшим воином.

Эдриан побледнел, насколько это возможно, и выглядел, как будто получил булыжником по затылку.

– Не может быть, – произнёс он себе под нос. – Нет, Лия, это абсолютно невозможно! Ты лжёшь! – и снова этот обжигающий неприязнью взгляд.

– Осторожнее со словами, – предупредила его. – Я раскрыла тебе тайну, и не очень-то вежливо обвинять меня во лжи.

– Лия, ты уверена в том, что рассказала мне? – теперь видок у Эдриана был в высшей степени растерянный. Он то проводил пятернёй по своей жёсткой чёрной шевелюре, то нервно теребил подбородок, то массировал рукой затылок.

– Мартина призналась. Рассказала, почему скрывается и почему никто не должен узнать, что она девушка.

– Проклятье! – выругался и повторил: – Проклятье!

– В чём дело?

– Я лично тренировал его... её начиная с первого курса. Бил в живот. Сильно! Ни один уважающий себя воин не ударит женщину в живот!

– Поверь, если бы знал, что она девушка, ты тренировал бы её в полсилы, и это погубило бы Мартину.

– Я не смогу тренировать её как раньше!

– Послушай, Эдриан, если ты перестанешь тренировать её в прежнем темпе, с ней поступят хуже, – объяснила ему. – Я постараюсь помочь нашей будущей императрице. Помоги и ты.

На удивление, мои аргументы подействовали.

– Ладно. Я не выдам её тайну, – сдался Эдриан. – Но мне надо переварить это.

– Спасибо, – я подошла и, наконец, нежно обвила его торс руками. – Как твоё состояние? Ты поговорил с де Уолшем?

– Я в норме, восстановил резерв на четверть. С Бартом мы всё уладили. И своим шансом на полноценную жизнь я обязан тебе... – меня коротко, но дико маняще поцеловали. – Прости, что не сразу поверил про Мартина.

– Прощаю. А как ты узнал, что мы с ней виделись?

– В академии есть система наблюдения.

– И ты следишь за мной? Настолько не доверяешь? – это было неприятным открытием.

– Лия, это моя работа – следить за порядком, – выкрутился он, хотя меня всё равно покоробило от известия о слежке.

– Неужели следилки есть везде? – поинтересовалась, так как информация лишней не будет.

– Нет. Жилые комнаты, душевые и аудитории не просматриваются.

– Это радует, – вздохнула я с облегчением. Можно будет уходить порталом сколько влезет.

Пока я радовалась, с меня стянули форменный пиджак и принялись избавлять от рубашки.

Входная дверь была надёжно заперта на два замка, а меня ждал секс-тур по квартире.

Больше всего понравился крепкий дубовый кухонный стол. Не зря я его заприметила ещё при первом визите в обиталище Эдриана.

Я творила вопиющее бесстыдство и кайфовала от этого, позволяя себе кричать, принимать провокационные позы, и даже кусаться. Ну, а нарочно слегка пролитое на себя молоко, тонкой дорожкой стёкшее с груди в зону глубокого бикини, окончательно сорвало крышу с Эдриана. Спустя несколько мгновений на моём животе поблёскивало не только молоко.

Закончили мы в кровати, в моей любимой позе наездницы. А после на меня накатило желание слиться с Эдрианом, сметя все преграды и недосказанности, что я готова была хоть сейчас выпалить всё как есть.

И, пока смелость пляшет чертями в моих глазах, я отважилась завести разговор:

– Ты словно читаешь мои желания и такой умелый. У тебя до меня был большой опыт?

– У меня было три девушки, если считать тебя, – Эдриан замялся и опустил взгляд. – То есть две.

Ага, то есть и Дарси припомнил...

– То есть одна, – с ангельской улыбкой выдала я.

– Что?!

– Что?

***

Лидия

У Эдриана есть отличительная черта: он каменеет, когда взволнован. Ещё несколько секунд назад я лежала на тёплой живой подушечке, а теперь подо мной в каменной груди чумным боксёром билось сердце.