Лидия. Головная боль академии (СИ)

— Я очень хочу взять тебя с собой, Кэт, но Северная академия — это заведение при гарнизоне, и там один из основных предметов — физподготовка. Боюсь, что ты не потянешь.

Глаза напротив наполнились слезами.

— Но… Но… — она опустила плечи и усиленно дышала, чтобы не разрыдаться прямо здесь.

— Но ты можешь начать тренироваться с сегодняшнего дня, чтобы сдать вступительные нормативы.

— Да! — воскликнула Катарина, как будто я принц, пригласивший её на первый танец.

* * *

Тут, как снег за шиворот, в отпуск приехал старший брат Катарины. Вот уж по кому я не скучала и от кого была намерена умело скрываться.

Увы…

Брендан выловил меня после утренней тренировки. Гад! Подгадал момент, когда рядом со мной нет папы. Специально ждал, пока я доделаю заминку, и схватил за плечо, чтобы не убежала.

— Я ненадолго, честно, — тут же отцепился от меня, пока я не оглушила его секретным приёмом или заклинанием. — Ты совсем избегаешь меня. Я настолько противен тебе?

— Я избегаю тебя, потому что ты не понимаешь слова «нет».

— Чем я плох тебе, а? — он выглядел серьёзным и даже несколько расстроенным. Объёмные мускулы не поигрывали кокетливо, как Бренди обычно делал это перед девчонками. — Давай поговорим нормально?

Так-с… Странно… Этому кадру я точно не давала никаких экспериментальных зелий. С чего это он, как приедет, вьётся за мной хвостом? Неужели и впрямь чувства?

Ах, не умею пока считывать ауры… Сейчас бы просканировала его от и до.

— А ты услышишь меня? — спрашиваю без особой надежды на честный ответ.

— Да.

— Тогда слушай: мы с тобой не можем быть вместе, потому что совершенно разные. У нас нет ничего общего. Нам будет неинтересно друг с другом. И я не намерена тратить свою жизненную энергию на человека, который мне не подходит.

— Я понял. Дело в том, что я не маг, да к тому же, хоть и признанный, но всё же бастард.

— Твоё происхождение здесь ни при чём, — вздохнула, не желая объяснять ему по второму кругу.

— Очень даже при чём! — раздулся от обиды или волнения Бренди.

Ох… Всё началось, когда мне стукнуло пятнадцать. Я тогда сварила прототип своего веселящего зелья и собрала всю местную молодёжку, чтобы опробовать его.

В тот вечер наша компания будто сошла с ума. Те, кто в обычной жизни скромный и сдержанный, оторвались так, что на следующий день было мучительно стыдно.

Ну, а я, никогда не отличавшаяся кротким нравом, до утра целовалась с Бренданом. Ему на тот момент был двадцать один год, и он ещё не уехал служить отечеству.

Это был первый парень, с которым я целовалась. Ничего серьёзного тогда, разумеется, не было, мы даже не раздевались, но с тех пор Брендан возомнил, что я его невеста.

Прости, дорогой Бренди, ты для меня лишь мужчина для опыта.

У скромницы Кэт, которая старше меня на три месяца, ночка была ещё жарче. Моя подруга познакомилась с парнем в маске. И, да, они целовались так самозабвенно, что не замечали никого и ничего вокруг. Даже имён друг у друга не спросили.

Наутро незнакомец исчез, а Катарина не просто плакала — она выла от обиды, думая, что, видимо, не понравилась парню, перед которым — о ужас! — сняла блузку, можно сказать, душу раскрыла.

Как посторонний чувак оказался на нашей вечеринке — загадка. Куда испарился — тоже. Да и вообще: как он мог бросить мою подругу после поцелуя длиной в целый вечер и ночь? Козёл!

Единственное, что запомнилось о нём, — это огненно-красные волосы до плеч. И всё.

Мы так и не нашли охальника-беглеца, чтобы ему отомстить.

В общем, с тех пор я значительно доработала рецепт зелья, чтобы с него ни у кого не съехала крыша. Ну, и ещё чтобы Кэт не плакала, жалея о пьяной раскрепощённости.

Зато братец Катарины вот уже три года подбивает ко мне клинья.

— Я тебе не нравлюсь из-за моего отца, — выдал он, продолжая неприятный для меня разговор.

— Он умер, когда меня ещё в проекте не было!

— Но ты же знаешь эту историю. Мне было всего пять, но я прекрасно помню тот день: отца заставили жениться на маме, и он, чтобы не позорить род де Грийе, отравил себя и маму прямо на церемонии. К счастью, маму тогда откачали, иначе я остался бы сиротой, а Катарина вообще бы не родилась. В старом мамином альбоме я видел фотокарточку отца и знаю, что похож на него внешне. Но я делаю всё, чтобы не быть таким, как он!

Бренди-Бренди, ты не просто на него похож — ты его копия.

— В некоторых случаях против наследственности не попрёшь, — сообщила ему неприятную правду. — Ты, как и твой батя, неразборчив в связях. Мне не нужен мужик, который гуляет направо и налево.

— Я лишь спасаюсь от одиночества, потому что со мной нет той самой — тебя.

Бла-бла-бла. Слова-слова…

— Что бы ты ни делал, Брендан, мы с тобой не будем вместе. Не трать моё и своё время, — и я, махнув рукой в знак того, что разговор окончен, пошла прочь.

— Я не настолько плох, как ты обо мне думаешь, Лидия! — крикнул он мне вслед.

Что ж, очередная попытка отшить его провалилась.

Внимание Бренди для меня вовсе не лестно. Что, скажите, может быть приятного в том, что ко мне клеятся неразборчивые кобели, которые лезут под каждую доступную юбку?

Мне бы их полную противоположность.